Беглец из Кандагара

— Подожди, — перебил его Вадим, беря склянку из рук лекарственного миссионера. — Зачем мне на пути к Престолу Божьему какой-то костыль?

— Ты ничего не понимаешь! — ощерился Алексей. — Отдай ладанку!

Вадим не собирался отнимать у Гилярова ладанку, но, не ознакомившись с запахом, отдавать склянку не хотел. Однако запах, исходивший из ладанки, произвёл на Вадима такое впечатление, что лицо у него скукожилилось, как у прожжённого алкаша, только что принявшего стакан прокисшей бормотухи.

Лёша Гиляров ничуть не удивился произведённому эффекту, лишь объяснил:

— В лекарстве есть изрядная доля аммиачного спирта как связывающее вещество. Такая же доля находится в человеческой крови, поэтому Виватон легко проникает в организм после втирания.

— Аммиачный спирт?! В человеческой крови?! Ты в своём уме? — поразился Вадим. — На каком же тогда химзаводе Всевышний человека мастерил?

— Ты ничего не понимаешь, — как заведённый повторил Гиляров. — Я был обычным художником, никому не известным. Правда, в моём роду есть несколько представителей мира художников и некоторые стали довольно известными, но я пока не перешагнул ту грань человеческих возможностей, которая отделяет ремесленника от мастера. И только благодаря Виватону во мне проснулась та искорка, которую во все века называли гениальностью. Меня стали приглашать сильные мира сего для росписи жилых помещений. И даже на Николиной горе, под Москвой, я расписывал дачи видных партийных деятелей. Так что факт налицо, от этого никуда не денешься.

— Ага, — снова съехидничал Вадим, — с костылём — творец, а без костыля — шельмец!

— Зря ты его обижаешь, братуха, — вступился за Гилярова Сергей. — Может быть, действительно они с Савёловым оказывают помощь человечеству. При чём тут костыль?

Вадим покосился на новоявленного заступника и демонстративно пожал плечами.

— Лучше скажи, Лёха, из каких трав состоит твой Виватон? — обратился Сергей к Гилярову.

— Видишь ли, — замялся тот, — я уже говорил, что лекарство состоит из тридцати трёх видов трав, и запоминать все мне было как-то не с руки.

— Ну, хоть некоторые, — не унимался Сергей.

— Некоторые?… — растерялся Гиляров. — Знаешь, Александр Михайлович держит состав препарата в секрете, потому что авторских прав, особенно в Советском Союзе, никогда не соблюдают. Вспомни хотя бы ту же лампочку. Кто изобретатель?

— Эдисон, — в унисон ответили оба брата.

— А знаете ли вы, — прищурился хитро Гиляров, — что электрическую лампочку на пятьдесят лет раньше придумал русский левша Яблочков? И паровоз изобретён был не братьями Райт, а русским механиком Черепановым.

— Согласен, — кивнул Вадим. — Но никакой повар не скрывает, из мяса каких животных слеплены им котлеты «Деволяй». А компоненты лекарства утаивать попросту бессмысленно. Можно держать в секрете количество каждого ингредиента, но никак не состав. Кстати, когда вы в последний раз с Александром Михайловичем в Стерлитамаке были?

— Откуда вы знаете? — удивился Гиляров. — Но это никакой не секрет. Последний раз мы были как раз перед поездкой в Лхасу.

— Причём тут Стерлитамак? — вмешался Сергей.

— А притом, — ухмыльнулся Вадим. — Есть в солнечной Башкирии явно несолнечный городок Стерлитамак. Помнишь, я туда ещё по приказу командования Московского погранучилища бумаги отвозил?

— Да, что-то такое было, — подтвердил Сергей.

— Так вот. Ночь, проведённая мной в гостинице этого башкирского городка, показалась мне чёткой копией гестаповской душегубки. По улице клубились белые завихрения какого-то газа и всем гостям города рекомендовали не открывать окна. Оказывается, весь город состоит из множества химических предприятий, а жители городка — добровольные труженики, согласившиеся на медленный суицид с помощью отравления отработанным газом. Интересно, за каким чёртом вы с Александром Михайловичем туда ездили? Уж не за закупкой ли ценных лекарственных трав на каком-нибудь химзаводе для чудодейственного препарата?

— Ну и ехидина ты, братец, — снова вступился за Гилярова Сергей. — Если его препарат приносит пользу, то просто потри себе виски и посмотри, что получится. А так неоглядно выливать на человека помои каждый может. Весь вопрос: заслуживает ли этого человек?

— А ты, Серёга, совсем уже с катушек съехал, — поморщился Вадим. — Вспомни, даже в Евангелии сказано: Сатана, когда соблазнял Христа, показал ему весь мир и сказал, мол, всё это будет твоим, только поклонись мне! Так и ты: протри виски — и всё будет! А что будет? Вон, американцы затеяли продавать всему миру генно-модифицированные семена пшеницы, кукурузы, картофеля и других овощей. А что из этого выйдет? Продавцам, конечно же, крупный навар! Ведь они собираются весь мир накормить, а вот что с людьми может случиться после потребления трансгенетической пищи, покажет только время. Но не будет ли тогда слишком поздно? И все, кто поддался американской рекламе, могут просто сдохнуть от голода.

— Знаешь, братец, ты любишь всегда напряжёнку создавать. И чаще всего там, где её нет, — губы у Сергея брезгливо изогнулись. — Как хочешь, а я воспользуюсь советом Алёши и потру голову.