Беглец

– Ну, допустим. Если я захочу с вами сотрудничать, – предложил Хром, – что, и домой теперь нельзя?

– Ну почему нельзя-то? Вы – вольные люди. Заедете к нам в берлогу, отмоетесь, отдохнете. Может, о планах поговорим. Да поедете к себе домой.

– Не поедут. У нас останутся, – сказал Кобра. Хрому не понравилось, как он это сказал. Но Катран успокоил: – Плохо ты их знаешь. Конечно, поедут домой. Но уверен, обязательно вернутся.

Катран сдержал свое обещание. Дали новую одежду, предоставили возможность помыться, напоили-накормили. Дали две комнаты переночевать.

– Слишком хорошо, чтобы быть правдой, – Хром безмятежно развалился на кровати.

– Это правда, любимый. Все хорошо! – ответила Эфемера.

Когда Хром открыл глаза, все тело затекло. С трудом разомкнул веки. Он был крепко связан. Посмотрел – рядом товарищи в таком же виде.

– Что это? – спросил Хром. Хорошо, хоть рот не заклеили.

– Это, так сказать, меры предосторожности. Вы в гостях, а гостей надо уважать.

– Ну так и уважайте.

– Мы дадим вам наилучшую меру уважения. Сегодня праздник.

Девушки развязали пленникам ноги, и Катран подвел их к окну. На улице происходила массовая истерия. Люди прыгали, разбегались и сталкивались между собой.

– Это праздник. В честь вас. Победителей внешников.

– И чем же он закончится?

– Мы принесем вас в жертву ЕМУ.

– Кому ЕМУ?

– Увидишь.

Всех троих провели в маленькую комнатку, развязали и заперли.

– Хоть развязали, – сказала Эфемера. – Затекло-то все как!

– Странные какие охотники за внешниками, – сказал Хром.

– Это не охотники за внешниками, – ответил Кобол. – Все гораздо хуже. Это сектанты. И как только я их не засек сразу?

– И что они сделают?

– Принесут нас в жертву ЕМУ.

– Что же делать, Хром? – спросила Эфемера.

– Ничего.

– Как?

– Я слишком долго воевал с собой и с судьбой. Сколько раз мы вырывались из объятий смерти? Видимо, не предначертано.

– Хром, что ты говоришь?!

– Мы должны исполнить наш долг.

– Мерзавец! – Эфемера отвесила Хрому пощечину, а Кобол почему-то промолчал.

На площади ликовал народ. Их вели по узкому коридору, устроенному верующими. Все в белых одеждах, даже их нарядили в белые балахоны. Они были почти свободны, за исключением связанных рук.

– Возликуйте, Братья и Сестры! Ибо ОН вершит судьбу, – проповедовал жрец. – От судьбы не уйдешь! Аминь!

– Аминь! – подхватила толпа.

– Готовьте жертву.

Их представили Жрецу.

– Главное – это свобода. Но свобода есть только тогда, когда тебе её дает судьба. Но судьба иногда и забирает. Свободна ли мышь, убегающая от кошки? Свободна. Ибо участь ее не мешает ей выбрать, каким способом мышь попытается убежать. И если она не убежит, то такова судьба, и никакая свобода в этом не поможет. За свободу!

– За свободу! – кричали сектанты.

– За судьбу! – говорил Жрец.

– За судьбу! – вторил народ.

– За НЕГО!

– За НЕГО!

– Вы знаете, что у каждого есть и свобода, и судьба. Судьбу свою вы уже выбрали. Вы выбирали ее много раз, каждый раз двигаясь навстречу цели. И когда все линии судьбы сойдутся в этой точке да возрадуется ОН!

Толпа возликовала.

– Вы можете сами выбрать свою судьбу, – говорил Катран. Не сразу его узнал Хром, но теперь точно понял его, своего давнего знакомого.

– Вам предлагается выбрать, кто первый, как агнец, пойдет на заклание. Кто решит волю ЕГО? Кто покажет нам подлинную свободу?

– Я! – ответил Хром.

Эфемера с ужасом глянула на своего товарища, любовника, на своего героя. Кобол никак не реагировал.

– Я знал! Я знал! – говорил Жрец. – Ты – наш избранный! Мы ждали тебя! И судьбу не обманешь. И твоя свобода приведет к ней. Как и привела тебя к нам, Брат наш возлюбленный!

Хром повернулся и попытался поприветствовать толпу. Не вышло, веревки впились в запястья. Но Катран ритуальным ножом перерезал веревки, и Хром распахнул руки навстречу толпе. Эфемера попыталась броситься на него и ударить, насколько ей позволяли связанные запястья, но помощники удержали её.

– Я готов! Я пришел сюда, как только судьба призвала сюда! – говорил Хром.

– Да, брат! Я рад, что ты стал одним из нас. Мы увидимся там, все, потом. Взойди же на свой трон! – указал он на сложенный хворост у столба, напоминающего крест. Хрома привязали к кресту, подобное распятию.

И как только он был обездвижен, глаза его стали безумными.

– Нет! Не сейчас! – кричал Хром. – Не может быть! Я послан вам, не он!

Жрец же продолжал.

– Видите! Это знак. Все зло выходит из него, то, что копилось веками. И оно будет очищено на костре. Но… люди… – Жрец замолчал. – ОН нам дал шанс. Развяжите этих двоих.

– Они же удерут, – сказал кто-то.

– Заколем, – сказал другой.

– И тогда мы лишимся жертвы, – говорил Жрец. – Нет, они тоже просветляются.

– Не делай этого! – орал Хром.

Жрец также обсидиановым ножом разрезал путы. Но ни Эфемера, ни Кобол не сдвинулись с места. Они стояли и улыбались.

– Расступитесь! – сказал Жрец.

– Нет! – закричал Хром.

Люди образовали коридор, который тянулся от ритуального места к тому самому дому, в который пригласили «заночевать» товарищей.