Беги, Люба, беги!

— Видите ли... Они сейчас находятся на периферии, там, в принципе, нет сотовой связи... Такая, знаете ли, глухомань! Но у него все в порядке, вы не волнуйтесь!

— А вы откуда знаете? — невинно поинтересовалась я. — Ведь связи-то нет?

Бухгалтер смешался:

— Ну, не то чтобы совсем нет... Он факс прислал...

— Изумительно, — с трудом выдавила я. — Он его с почтовой вороной прислал?

Тут Сергей окончательно запутался и понес сущую околесицу. Не добившись толку, я с ним распрощалась.

Подозрительное поведение бухгалтера заставило меня не на шутку разволноваться. Что означают его странные ответы? Словно он не знает, что сказать... Может быть, у Олега какие-то проблемы? Может, он в беде? А вдруг... его похитили? И Сергей не мог ничего объяснить, чтобы я не заволновалась и не наделала глупостей? А что, ведь так и бывает: требуют выкуп... У него действительно появилось много денег? Ведь это не может быть простым совпадением: тогда, в кабинете Исмаиляна, Шушана явно имела в виду Олега, а Климин прямо намекнул, что я пытаюсь содрать с мужа большой куш. Когда Олег вчера звонил, то сказал, что не может больше разговаривать... А если он пытался на что-то намекнуть?

От нахлынувших мыслей закружилась голова. Добравшись до ванной, я хлебнула воды прямо из-под крана и снова вернулась в коридор. Когда стала набирать номер капитана Климина, пальцы затряслись.

— Петр Семенович! — слабо хрюкнула я в ответ на его бравый милицейский отклик. — Это Любовь Платова! — Капитан разом погрустнел. — Я только хотела узнать, сообщали ли вы Олегу о том, что случилось со мной в подъезде? — Я вкратце поделилась нахлынувшими на меня страшными подозрениями, но капитан ошарашенно молчал. — Муж вчера позвонил, и мне показалось, что он уже обо всем знает...

Ответа Климина пришлось подождать.

— Да, — проявился наконец Петр Семенович. — Я с ним связался. Он просил меня во время отъезда за вами... приглядывать. А откуда у вас предположения о похищении?

Слова капитана окончательно сбили меня с толку.

— А как... то есть... по какому телефону вы ему звонили?

— Как «по какому»? — В интонации работника милиции послышалось раздражение. — Что значит «по какому»? По его телефону. А почему вы спрашиваете?

— Вы звонили ему на сотовый?

— Нуда...

— А скажите мне, пожалуйста, какой у него номер...

— У кого?

Тут и я поняла, что начинаю, заводиться.

— У телефона, естественно!

— Что же вы, Любовь Петровна, не знаете телефон собственного мужа?

— Знаю! — рявкнула я. — Но забыла!

— Удивительно, — опечалился Климин. — Что это вашу память в самые ответственные моменты отшибает? И что за странные мысли приходят вам в голову?

Мы еще минут пять препирались подобным образом, но волшебного номера телефона, по которому капитан связывался с моим мужем, я так и не узнала. Это все не лезло ни в какие ворота! И я позвонила Тигрину.

Когда я вышла на улицу, его машина уже стояла возле подъезда.'

— Позвольте узнать, почему вы хотите это сделать и к чему такая спешка?

Памятуя, какое впечатление мои подозрения произвели на Климина, делиться ими снова я не торопилась.

— Во-первых, — тщательно подбирая слова, мило улыбнулась я, — погода прекрасная, жаль дома сидеть... Хочется, на природу, воздухом свежим подышать... Вот я и подумала, что можно сразу убить двух зайцев: съездить за город и заодно глянуть на тот самый дом в Мишкине.

Свою основную догадку — что бандит Мамонов похитил Олега и, держа в загородном доме, требует у сослуживцев выкуп — я оставила при себе. Не знаю уж, поверил ли Максим в мою версию, но он, покладисто кивнув головой, принялся болтать о пустяках.

Вскоре мы очутились за городом. Тигрин опустил в машине стекла и, поглядывая на убегающую вдаль ленту пустого шоссе, предложил:

— Вы ведь не водите машину... Не хотите попробовать?

В первое мгновение предложение огорошило, я недоуменно глянула на своего спутника. Однако потом сообразила, что всей серьезности этой поездки Максим не представляет, поскольку об истинных моих мотивах не догадывается. Пожалуй, лучше вести себя соответственно моменту.

— Что ж... — застенчиво поморгала я в сторону, — можно, конечно... Но я немного... трушу. Автомобиль все-таки.

— Пустяки! — безапелляционно махнул он рукой, останавливаясь у пыльной обочины. — Здесь автоматическая коробка передач. С ней даже дети могут ездить !

Чтобы не ударить лицом в грязь перед детьми всего мира, пришлось перебраться на водительское сиденье. Сердце живо забарабанило в ребра.

— Так... Держите руль... Ногу сюда! Это газ, это тормоз... Эту руку так... Смотрите в зеркала... Следите за дорогой... Глядите вперед...

Перспектива необходимости одновременно смотреть в зеркала, на дорогу и вперед меня напугала. Убоявшись ответственности, я едва не сбежала из машины, но мысль о том, что так мы только потеряем время, остановила.

— Ну... Готовы?

— Нет, — торопливо сказала я.

— Тогда поехали! — нелогично отреагировал Тигрин и двинул какой-то рычаг.

Машина вдруг тронулась, а я заорала. Спина моментально взмокла от пота.

— Она сама едет! — Охвативший меня ужас странным образом смешался с диким восторгом. — Сама!