Бегемот

Лилечка сама потом рассказывала подружкам (а уже через подружек и по очень коротким тропкам добежало это и до самого Сергея Петровича), что она, после случившихся прямо на её глазах поцелуев, поговорила с Сергеем так решительно, что даже сама такой решительности от себя не ожидала и говорила такие слова, которые никогда прежде не говорила. Какие такие безотказные слова сказала Лилечка Сергею Петровичу, никому из её подружек выяснить так и не удалось, но как бы там ни было, а в тот же вечер Сергей Петрович при всех предложил Лилечке свои и руку, и сердце, которые она, как говорил сам Сергей Петрович, «проглотила сырыми, без масла и без соли».

Потом, уже после свадьбы, Лилечка не раз хвасталась, что «сама Мальвина Кузнецова до сих пор по уши влюблена в моего Серёжу», но этим её словам, конечно, никто не верил, и над Лиличкой даже подсмеивались.

2

С самых первых дней работы в Н. Сергей Петрович и Лилечка обнаружили, что в их школе трепетно хранились и передавались из поколения в поколение традиции, как говорила Лилечка, «устного школьного творчества».

Самой живой частью этого «творчества» было придумывание прозвищ учителям. Эти прозвища, придуманные учениками, легко перекочёвывали из школьных классов и коридоров в учительскую и зачастую, сами учителя за глаза, а то и в глаза, называли друг друга этими прозвищами.

Например, учитель математики, в миру Игорь Валерьевич Тетерук, учительствовал под именем Гомотетий, а историчка Инна Николаевна, в девичестве Паршина, школой была перекрещена в Парашу. Узнав об этом, и о том, что к славному имени Прасковья это её прозвище не имеет никакого отношения, Инна Николаевна даже сменила свою девичью фамилию Паршина на фамилию мужа Медведева. Но и это, и даже то, что к этому времени вся школа уже знала от директорской секретарши Леночки, что по паспорту Инна Николаевна была вовсе не Инной, а Энгельсиной, не переменило её участи, и она, по-прежнему как и была, так и оставалась Парашей.

К Сергею Петровичу и Лилечке школьники пытались приклеить самые разные прозвища, но все они были словно одолжённые, словно снятые с чужого плеча: например, фамилию Сергея Петровича – Жилин, – переделали в Жилу, а Сергея Петровича и Лиличку вместе называли и Две Жилы, и Жила Первая и Жила Вторая, и Жила Большая и Жила Маленькая, и даже Жил и Жила.

Но потом, вопреки всем ожиданиям Лилечки (а по её мнению прозвище должно было быть коротким и удобным в употреблении) и тогда, когда уже казалось, что они так и останутся до конца школьных дней своих просто Сергеем Петровичем и Лилией Феоктистовной, к ним вдруг намертво пристали неожиданные и даже странные прозвища. Дело в том, что и Сергей Петрович и Лилечка на уроках часто рассказывали своим ученикам о своей студенческой, а то, для примера, и семейной жизни. И сами того не замечая, говорили друг о друге чаще и больше, чем это, видимо, допускал строгий устав школьного племени; слишком уж часто они повторяли «моя жена Лилечка» и «мой муж Сергей Петрович». Первые и не совсем удачные изыскания учеников вылились в то, что Сергея Петровича стали называть Лилией Феоктистовной и даже просто Лиличкой, а Лилию Феоктистовну – Сергеем Петровичем. Однако пытливая школьная мысль на этом не остановилась, а остановилась на следующем: вскоре все, и даже за глаза учителя, стали называть Сергея Петровича «Мояженалилечка», а Лилию Феоктистовну «Моймужсергейпетрович».

Теперь можно было и в учительской, и в укромных уголках школьного двора, где тайком курили старшеклассники, и в классной тишине услышать: «А Моймужсергейпетрович сказала…» или (это одна восьмиклассница, вздыхая, шептала другой, задумавшись над контрольной): «Мояженалилечка совсем на меня внимания не обращает… А я, кажется, в него влюбилась…»

И ученики, и учителя никогда не путались, называя Сергея Петровича Моейженойлиличкой, а Лилию Феоктистовну Моимужемсергеемпетровичем, а вот родители бывали поначалу весьма озадачены, когда их дети рассказывали им об учительнице русского языка и литературы по имени Моймужсергейпетрович и об учителе биологии по имени Мояженалилечка.

Когда об этих своих прозвищах узнали Сергей Петрович и Лилечка, они были приятно удивлены друг другом и даже иногда сами в шутку стали называть так друг друга; как они сами говорили, «лучше уж быть Моейженойлиличкой, чем Гомотетием и Моиммужемсергеемпетровичем, чем Парашей…»