Беда по вызову

— Давай сначала в гараж. Поменяем машину, эта сильно приметная.

Мишка кивнул и мы законопослушно добрались до гаража. Хорошо, что всех охранников предприятия мы регулярно снабжали пивком. Они стали ужасно нелюбопытные и беспрекословно впустили бы нас на территорию, даже если бы мы прибыли на самолете. Кроме того, что нужно было сменить тачку, я хотел забрать свой жилет с деньгами и телефоном.

Я зашел в подсобку и быстро переоделся. Баксы были в сохранности, но кто-то пошуровал в жилете, потому что лежала пачка не в верхнем внутреннем кармане, а в нижнем, огромном, куда при необходимости помещалась бутылка пива или даже зонт. Кто-то рылся в моих шмотках, и деньги не соблазнили его. Ну не тело же искали у меня в кармане. Думать было некогда. Мишка выгнал из гаража микроавтобус Делику, которую с утра чинили наши механики. Вполне приличная машина для непредвиденных обстоятельств. Мишка уже буксанул полным приводом, когда я его остановил.

— Давай ко мне. Нужно деда предупредить. Бегать мне неизвестно сколько, пусть с ума не сходит.

Мишка молча крутанул руль в другом направлении.

Сазон громыхнул из-за двери:

— Кто?

— Свои, — рявкнул я в ответ. Загромыхали замки и цепи. Сазон холил и лелеял неприступность нашей квартиры. Обзавелся панорамным глазком, двойной дверью и навороченными замками. На этом наши вложения в квартиру заканчивались, ремонт был скромным, обстановка спартанская.

Сазон был не один. У него в гостях сидел Елизар Мальцев. Они расположились на кухне, где на столе красовалась бутылочка Хеннеси и неслабая закуска: ветчина, сыр, шоколад, фрукты и даже креветки. Дед, заимев деньжата, никогда не терялся среди товарного изобилия. Сазон закатил пир и позвал друга. Елизар был младше деда лет на десять, сохранил роскошную седую шевелюру и веселый блеск в голубых глазах. Они дружили с незапамятных времен, и когда собирались, горланили под бутылочку о машинах и бабах. Лучше всего охарактеризовал Елизара сам Сазон:

— Писатель дрянной, но человек хороший, — сказал он как-то.

Мальцев действительно писал и даже издавался в местном издательстве. Иногда его печатали в газете под рубрикой «Наши таланты». Читая иногда для приличия его стишки, дед орал ему прямо в лицо:

— Херня!

Елизар не обижался.

— Зато от души, бля! — кричал он в ответ.

Я был согласен с дедом. Многие «шедевры» Елизара я помнил наизусть и пользовался ими в качестве анекдотов.

"Морозом щеки дубятся
Тверды как дверцы трактора
Чего хотим — пусть сбудется
Лучшай, работа транспорта"

Пару раз критики назвали его самобытным, и он, приняв на грудь, с усиленным рвением сочинял:

"Стою и жду автобуса
Стою и жду, а возле
Лежит громадой глобуса
Земля в застывшей позе"

Сазон Елизара любил. Тот не гнушался по несколько раз орать ему в ухо:

— Собирайся, бля, пойдем, швыранемся!

Сейчас они были хорошо закосевшие и у них был провинившийся вид.

— Сынка, хочешь? — дед заискивающе улыбнулся и придвинул мне огромный шмоток ветчины. Последний раз он называл меня сынкой, когда мне было лет двенадцать и я валялся с температурой сорок. Глянув на ветчину, я понял, что если не смету сейчас все со стола, то просто сдохну. И пуля бандитская мне не нужна. Я и бежать-то решил, когда понял, что они не бить меня собираются, а просто голодом морить. Я запихал кусок в рот, другой протянул Мишке.

— А мы тут, бля, яишенку сварганили, — залебезил Елизар.

— С колбаской! — гаркнул дед, прячась за холодильник и блестя пьяненькими глазками. Холестерина они не боялись, их пугала только аденома. Повезло хрычам, что я тороплюсь.

— Дед, мне нужно уехать на пару дней, — крикнул я, поедая подгоревшие яйца. — Если задержусь, не теряй!

— Я не киряю! С другом коньяк дегустируем.

— Не теряй, бля! — громко подсказал Мальцев.

— Не потеряю, — обрадовался дед, — езжай в свою командировку.

Мы с Мишкой доели яичницу, я выманил Сазона в коридор и я протянул ему пару сотен.

— Это тебе, чтобы прожить.

— Да почему пропить? Мы дегустируем.

— Бля, да прожить же! — проорал Мальцев с кухни. Дед повеселел и почему-то застеснялся, отведя глаза в сторону.

— Я тут это, того, утром курить хотел и…

Я достал еще сотню.

— Держи на свой самосад.

Дед засветился как начищенный самовар, но не унялся:

— Житан твой говно, я по-старинке, самокруточку, ну и…

Я очень торопился. У подъезда торчала машина, а короткая летняя ночь подходила к концу. Мы с Мишкой ломанулись на выход, и тут я сделал то, чего не делал никогда в жизни. Я чмокнул Сазона в плешивенький затылок и он захлопал от удивления прослезившимися глазками. Телячьи нежности у нас были не в почете.

— Пока, дед, не скучай!

— Я не сучара, мы дегустируем.

Не дождавшись подсказки из кухни, я вернулся с порога, и крикнул ему в ухо:

— Не скучай, бля!