Батый. Золотая Орда

Помимо ярлыков, существовала система выдачи так называемых пайцзов. Пайцза – это золотая, серебряная, бронзовая, а то и просто деревянная дощечка, выдаваемая от имени хана в качестве мандата для выполнения определенной задачи. Человеку, предъявлявшему на местах такой мандат, предоставляли необходимые услуги: лошадей, повозки, помещения, пропитание и даже воинов. Золотая пайцза давала лицу более высокие полномочия, деревянная – более простые.

В системе государственных чиновников был целый ряд других должностных лиц, которые нам известны по ханским ярлыкам. Например, илче (посол или назначенец), тамгачи (таможенник), тартанакчи (сборщик подати на месте, или весовщик), тоткаул (застава), караул (дозор), ямчи (ямщик, почтовой), кимэчи (ладейщик, или корабельщик), басар да торганлар (блюстители порядка на базаре). Эти должности стали известны по ярлыкам Тохтамыша 1391 года и Тимур-Кутлука 1398 года.

Пожалуй, наиболее серьезными источниками для исследователей являются свидетельства европейских путешественников XIII века – католических монахов Плано Карпини, Гильома де Рубрука и итальянского купца Марко Поло. Но все эти первоисточники дошли до нас в нескольких редакциях, в вольных переводах на различные языки, в них оказалось довольно много расхождений в транскрипции географических названий и личных имен. Так, даже имена потомков Чингиз-хана оказались искажены до неузнаваемости. Что же говорить о географических названиях? Но при сравнении записей этих дневников и сопоставлении их с другими сохранившимися свидетельствами тех времен картина вырисовывается понятная.

Посланник папы римского к монголам Джованни дель Плано Карпини, итальянец по происхождению, один из основателей монашеского Ордена францисканцев. Он посетил Монгольскую империю во времена правления в Золотой Орде хана Батыя, а в Каракоруме – великого хана Гуюка. Посол приехал к Батыю в Булгар в мае 1245 года и, погостив там пару недель, отправился в Каракорум, куда прибыл в начале августа 1245 года. Плано Карпини находился в Каракоруме более года, участвовал в торжествах по поводу избрания Гуюка великим ханом на большом Курултае и был свидетелем гибели князя Ярослава Всеволодовича. Даты его поездки установлены по ссылкам на церковные праздники христианского календаря из текста книги «История монгалов, именуемых нами татарами» самого Плано Карпини.

Миссия посла Карпини официально состояла в том, чтобы передать великому хану монголов предложение принять римо-католичество. Но Карпини по прибытии почти сразу понял, что в отношении Монгольской державы эти планы папы римского безнадежны: сохранилось письмо хана Гуюка папе Иннокентию IV, где хан, угрожая нашествием, требовал полного подчинения монгольскому правителю.

Через 6 лет по тем же местам проехал католический монах Гильом де Рубрук. В Сарай-бату правил все тот же Батый, а на троне в Каракоруме сидел уже хан Менгу.

Гильом де Рубрук, французский посол и очень образованный монах, не просто католик, а член Ордена миноритов, одной из серьезнейших организаций католического монашества. Его вместе с другими послами французский король Людовик IX отправил в Среднюю Азию, чтобы по примеру Фридриха II заключить союз с Каракорумом и договориться о монгольской поддержке военных походов Людовика. В записях Гильома де Рубрука найдено много информации об этой поездке: маршрут путешествия, рассказ о самих жителях орды, их обычаях и вере, есть описания больших и малых городов и многое другое. Эти сведения удивляют высочайшим для того времени уровнем технологий ремесел и высоким достатком жителей. А вот что сообщает Гильом де Рубрук французскому королю в 1253 году о православии среди ордынцев: «Отсюда знайте за верное, что они весьма далеки от веры, вследствие этого мнения, которое укрепилось среди них, благодаря русским, количество которых среди них весьма велико».

И де Рубрук, и Карпини были, прежде всего, послами Запада, выполняющими важную политическую миссию, и надолго в Средней и Центральной Азии не задерживались. А вот купец Марко Поло прибыл в Монголию через 25 лет после де Рубрука по торговым делам и, скорее всего, по своей воле задержался там на двадцать с лишним лет. Его свидетельства должны быть наиболее подробными и наименее предвзятыми.

Наверное, Марко Поло имел допуск к какой-то информации. Например, он отзывался о Чингиз-хане, которого лично знать не мог, так: «Завоевывая какую-либо область, он не обижал население, не нарушал его прав собственности, а только сажал среди них нескольких своих людей, уходя с остальными на дальнейшие завоевания. И когда люди покоренной страны убеждались, что он надежно защищает их от соседей, и что они не терпят никакого зла под его властью, а также когда они видели его благородство как государя, они тогда становились преданными ему телом и душой и из бывших врагов становились его преданными слугами. Создав себе, таким образом, огромную массу верных людей – массу, которая, казалось, могла бы покрыть все лицо земли, он стал думать о всемирном завоевании».