Баттонскилл: Карта, мобы, два скилла

– Ну, это явно не обнуление. В Самаре на тебя уже нападали, и даже здесь попытались увести серьёзные игроки. Думай сам.

Это она хорошо сказала. Думай сам…

– А где моя тётя?

– Тётя?

– Да, то письмо, которое достал этот… желтоглазый. Оно было у моей тёти.

– Ну, если твоя тётя нюбс, то скорее всего её обнулили, и она ничего не помнит, – она кивнула, – Правила Невмешательства.

Это принесло мне некоторое облегчение.

Наши шаги эхом отзывались от сводов подземелья, и казалось, длинному коридору нет конца. Я чуял, что скоро обрету долгожданную свободу, вот только это уже не доставляло столько радости – никто не собирался меня доставлять обратно в родной город.

Где меня выкинут?

В пещерах? В горах? В лесу?

Эти вопросы волновали меня, но спросил я совсем о другом:

– Кто такие нюбсы?

Глазьева нахмурилась, а потом со вздохом ответила:

– Знаешь, я с вами обычно много не общаюсь. Какой смысл, если всех обнуляем, и вы ничего не помните?

Она пригнулась, чтобы не вляпаться в плотную паутину, свисающую с потолка, потом продолжила.

– Нюбсы – это обычные люди. Раньше, до ввода игрового сленга, мы называли вас простачками.

– А игроки?

– А игроки – это необычные люди. Наделённые силой.

Я покосился на факел, под которым мы проходили. Он вдруг вспыхнул, заискрил, выплёвывая сгустки огня прямо на паутину рядом.

– То есть, вы все – маги?

– Ну, можешь и так называть.

Поток вопросов, крутившийся в моей голове, видимо, создал затор в голове, и я уже не знал, что спрашивать. Тем более, впереди показалась стена.

– А зачем вы скрываетесь?

– Ну, нюбс, это школьный курс… – Глазьева вздохнула, – Так, вот вход в катакомбы.

Она ткнула пальцем вперёд. Коридор здесь оканчивался стеной, в которой отлично проглядывался замурованный вход. Закрывался он монолитной каменной плитой.

Над входом покачивалось яркое пламя факелов, отбрасывающих зловещие тени. Не сразу я разглядел намалёванный знак на створке – череп и две косточки под ним.

– Туда увели практикантов на кач и сбор лута.

Она вытянула из-за пазухи небольшой листок, подошла, и прижала его ладонью к плите. Тот вспыхнул под её пальцами и осыпался тлеющими хлопьями.

Я не выдержал:

– Вот прямо как в игре, именно кач? И лут?

– Слушай, наши тоже привыкнуть не могут, но это самая успешная конспирация за всю историю, – Глазьева отошла от стены, – А когда создали онлайн-игры, то мы смогли регулировать систему.

Каждый мой вопрос создавал десять новых, но каменная плита вдруг поехала вверх, открывая кромешно чёрный вход, и мне стало страшно. Сколько я не лупил глаза, ничего не мог там разглядеть, тем более в нос пахнуло запахом сырости и крови.

Знак смерти уехал вверх вместе с плитой, но я-то отлично его помнил. Мне совсем не хотелось идти в эту темноту.

– А может, портал какой… – начал было я.

– Ты не бойся, там уже всё зачистили, следом пойдешь, – Глазьева достала смартфон, – Телефон у тебя есть?

Я впервые вспомнил о нём. До меня только дошло, что за всё это время я даже не догадался позвонить.

Сети, естественно, не было.

– Во внутренних локациях не ловит, – покачала головой Глазьева, прикоснувшись своим телефоном к моему.

– Правила Невмешательства? – упавшим голосом спросил я.

– А ты начинаешь соображать.

Мой смартфон засветился, и на экране показалась какая-то схема.

– Вот, это карта катакомб, я там метку поставила, – она ткнула пальцем, – В компьютер играл же?

Я кивнул.

– Ну, значит, разберёшься, – она вдруг вытянула из-за пазухи дубинку в полметра длиной и протянула мне.

Кривая, с плохо обструганным сучками, но изрядно потрёпанная и в тёмных пятнах. А в остальном обычная палка, отполированная в месте хвата.

Я даже не стал спрашивать, откуда Екатерина смогла её достать. У хрупкой девушки за обтягивающим костюмом не было столько места.

– Надеюсь, не пригодится. Это нубская дубинка Чернеца.

У меня, естественно, возникли вопросы. Но она толкнула меня в темноту.

– Смотри, никому на глаза не попадайся.

Я споткнулся обо что-то мягкое и больно плюхнулся на задницу, отбив себе пятую точку и выронив дубинку. Мне не удалось рвануться обратно – плита над входом вдруг рухнула обратно, скрыв коридор с силуэтом девушки.

Вокруг меня осталась чёрная темнота.

Глава 5, в которой кровь

После скрежета упавшей плиты тишина показалась ещё более оглушающей. И темнота просто идеальная, аж глаза заболели.

Запах тут был, как в мясном отделе… Только там, где продают сырое мясо.

Я понял, что начинаю волноваться, и подобрал под себя ноги, сняв их с мягкого препятствия, о которое споткнулся. Интересно, что это за мешок?

И, недолго думая, я протянул руку.

– Твою… же… – засипел я, когда ладонь легла на лицо.

Нос, глаза. В полной кромешной темноте мои пальцы трогали чьё-то лицо!

У меня зашевелились волосы. Я отдёрнул руку, сердце забилось часто-часто, да и дыхание стало сбиваться. Это что за приколы?!

– Не-е-ет… – вырвалось у меня.

Полная темнота.

И ощущение, что ко мне тянутся десятки когтистых пальцев, и вот-вот прикоснутся. Такое бывает, когда насмотришься ужасов, и боишься ногу вынуть из-под одеяла.