Бастард 2

Отсюда были хорошо видны оба бойца, стоящие в центре арены. Сенрака Мастер хорошо знал — даже слишком хорошо, потому смотрел на него только потому, что хотел сравнить с его противником. А тот… тот с первого взгляда ничем примечательным не выделялся. Ни статью, ни мощью, ни красотой тела — если только не считать смазливую мордашку, ради которой женщины от двадцати пяти и выше должны просто-таки визжать от вожделения. Молоденькие, наоборот, любят таких, как Сенрак — могучих кобелей с налетом порока, который возбуждает юную дуреху. А вот женщины постарше, особенно замужние — они днями и ночами мечтают о невинном молоденьком мальчике, способном воплотить их самые грязные фантазии. И в этом ничуть не отличаются от мужчин в возрасте, падких на милых домашних девиц. Окунуть в грязь чистое, светлое — что может быть приятнее для искушенного, скучающего любовника? Или любовницы. Мастер долго жил, много в своей жизни видал…

Но внешность мальчика обманчива. Мастер видел его мышцы, змеями шевелящиеся на спине, на руках, видел, как он двигается — осторожно, плавно, не делая ни одного лишнего движения, скупо и выверено, будто идет по лезвию ножа. Видел спокойствие парня, на которого не произвела никакого впечатления показная мощь противника. И Мастер помнил, как этот мальчик спокойно и безжалостно расправился с ним самим, и знал, что немногие в мире могут сравниться с Мастером Ганивером в бою на мечах. Потому сердце его зашлось в предвкушении праздника! Увидеть, как твой враг умирает на песке арены, захлебываясь кровью и мучительно стеная — что может быть лучше?! Если бы Мастер мог, он бы отдал часть своей силы этому мальчугану. Но не мог. Увы, не мог…

А трибуны шумели, вопили, хохотали и свистели. Все, как всегда. Мастер подготовил немало бойцов для Арены, и слышал это все не в первый раз. И видел. Видел, лица людей, жадно впитывающих зрелище, ижадно поглощающих вино из только что распечатанного кувшина. Видел жующих, чавкающих двуногих зверей, наслаждающихся смертью дергающегося на арене умирающего человека. И никаких иллюзий по этому поводу у него не было. Совсем никаких. Люди — хуже зверей.

Ударил колокол, Сенрак сорвался с места и осыпал противника градом молниеносных ударов и уколов. Для своих габаритов и веса он двигался невероятно быстро, и похоже что раскусил парня, и не стал с ним забавляться, как он это делал с несчастными провинциалами, попавшимися на его уловку. Это их он мог медленно и кроваво разделывать на куски, наслаждаясь радостными воплями толпы. А толпа его любила. Он давал ей то, что она хотела видеть — кровь, грязь, муки и страшную смерть. Зрелище! А что же еще нужно толпе? Кроме жратвы и выпивки, конечно же.

Казалось — парнишка сейчас окажется на песке, истекающий кровью из многочисленных ран, искалеченный и умирающий. Но нет! Каким-то чудом, совершенно непонятным толпе, мальчишка выжил, и все, что получил Сенрак от этой атаки — кровоточащий порез на левом плече противника. Сам же он получил два пореза — на щеке, и на правом бедре. Щека само собой кровоточила, а насколько серьезен порез бедра определить невозможно — штанина намокла, но самой раны не видно.

Противники разошлись, учащенно дыша, но Гановер видел, что грудь Сенрака вздымается чаще, чем у парнишки, а на лице у него явно проскользнула гримаса удивления. Этот ублюдок точно не ожидал такой прыти от мальчишки. Гановер улыбнулся счастливой улыбкой человека, мечты которого сбываются. Попался, подонок! Наконец-то!

Противники отдыхали примерно с минуту, потом парень двинулся навстречу Сенраку, который изготовился к бою. Гановер поморщился — не надо бы парню этого делать! Лучше бить на встречных, в защите! Это дает больше шансов! Тот, кто нападает, всегда рискует больше! Но мальчишка шел вперед, бесстрастный и холодный, как ожившая статуя. На лице — ни тени волнения.

А потом случилось неожиданное. Парень рванулся вперед с такой скоростью, что буквально размазался в пространстве! Миг! И юный боец врезался в противника, вцепился в него так, как вцепляется в здоровенного могучего кобеля уличный, покрытый шрамами пес, видавший смертельные схватки и не боящийся ничего на свете! Сенрак подлетел вверх, подброшенный каким-то неизвестным Гановеру приемом борьбы и со всего размаху бухнулся на песок, разбросав в стороны руки. Быстрое плавное движение, и кинжал парнишки двигается снизу вверх, к ребрам — рраз! На арену вывалились сизые кишки, и Гановеру показалось, что он слышит вонь нечистот, исходящих от выпотрошенного тела Сенрака.