Башня страха

— Гм… Еда в бараках, полагаю, неважнецкая… — с запинкой начал Аарон, — насколько я помню…

— Хуже не придумаешь, — подтвердил Йосех, удивленный неожиданным оборотом разговора.

— Может, Миш что-нибудь вынесет вам. Ну, как бы в благодарность за попытку спасти ребенка. Если, конечно, все не сожжет и не расколошматит по дороге.

Йосех улыбнулся, но вейдин не мог этого видеть. Что тут скажешь? Но отвечать ему не пришлось.

Из переулка вышли Махдах и Косут. Они несли труп. Убили этого человека не они, он умер какое-то время назад. От лица осталась кровавая каша, от одежды — одни лохмотья, из-под них виднелись развороченные внутренности. Дартары опустили тело на землю рядом с пленными.

Вейдин — Аарон, кажется, — схватил старшего сына за плечо и поспешил увести его в дом.

Махдах с Косутом проводили его взглядом.

— Это еще что? — спросил Махдах.

— Долго объяснять, — отозвался Меджах. — Вы скажите, что это?

Косут был явно не в духе.

— А на что это, черт побери, похоже? Меджах был настроен более общительно.

— Из того же гнездышка, что эти вот красавчики. Они, видать, славно позабавились нынче ночью.

Меджах приставил острие пики к носу одного из пленных, державшегося посмелее других, — видимо; вожака.

— Эй ты, лучше помогите нам добром, а то позабавиться мы тоже сумеем.

Пленник плюнул Меджаху в лицо. Острие прошлось по его щеке. Потекла кровь.

Йосех отвернулся, чтоб не видеть этой ненужной жестокости, — и вопль изумления вырвался из его груди.

— Меджах! Тот человек, что похитил ребенка! Черт побери, он уходит…

Меджах шепнул что-то Махдаху и Косуту, подошел к Йосеху.

— Тот самый, который нужен Фа'таду?

— Да. Я видел его на улице, там, повыше. Но он скрылся в толпе.

— Пошли пройдемся, поглядим, может, чего и увидим. — Меджах слегка подтолкнул Йосеха. — Ты иди по той стороне.

Они прошли почти полпути к акрополю, ничего не увидели и отказались от дальнейших попыток. Время истекло. Накопилось много других дел. Пришли каменщики с глиной и инструментами — надо было, чтоб кто-нибудь показал им два хода в лабиринте, которые Ногах решил замуровать.

Джоаб тем временем тоже поднимался на холм, останавливаясь дать указания воинам, охранявшим входы в переулки.

Мать и сестра Тамисы возвращались с рынка. Йосеху трудно было представить, что и Миш когда-нибудь станет такой старой. Он вполуха слушал Джоаба, который велел Меджаху передать Ногаху, что три человека из его отряда должны оставаться на посту всю ночь. Целое утро Фа'тад вводил и выводил за Осенние ворота разные подразделения. Ферренги теперь нипочем не догадаются, сколько дартар находится за городскими стенами, а сколько в самом Кушмаррахе. Йосех дивился на Фа'тада. Интересно, знает ли хотя бы Джоаб, что у их командира на уме?

Меджах тоже позабавил Йосеха: брат использовал его утреннее наблюдение и выдвинул свежее предложение — некоторых воинов, мол, можно переодеть в одежду вейдин. Впрочем, Джоаб скорчил такую гримасу, точно отродясь не слышал подобного бреда.

Садат Агмед караулил жертву шесть дней и все безуспешно. Он выходил из себя. Не сказать, чтоб девчонку как-то особо охраняли. Не больше, чем любого другого ребенка из хорошей семьи в округе Эстан. Но подступиться к ней Садат не мог. С того дня, как Чаровница поручила ему это дело, он видел девочку всего три раза.

Садат ненавидел красть девчонок: хлопот не оберешься. На эту уже потрачено чересчур много времени. Он слишком долго шляется вокруг, соседи запомнят. Следовало бы доложить обо всем Чаровнице и признать, что задачка ему не по зубам, пусть посылает кого-нибудь другого. Но до сих пор Садат не знал подобных неудач. На карту была поставлена его гордость.

Из дома вышла женщина — наверное, мать, — она вела за ручку маленькую девочку. Они выбрали обычный свой маршрут, свернули на безлюдную улочку, ведущую наверх, в гору. Значит, пройдут метров двести, а затем постучатся в дом столь же зажиточного, почтенного семейства. Там они останутся часа на три, потом возвратятся домой. По-видимому, было в этих визитах нечто недозволенное, предосудительное. Насколько Садат мог судить, женщина не хотела, чтоб кто-нибудь проведал об их отлучках: она выходила, лишь когда больше никого дома не было.

В этом чванном богатом районе женщинам не положено покидать стены дома без сопровождения мужчин.

При данных обстоятельствах был лишь один способ выполнить поручение. А изменить обстоятельства, сдавалось Садату, он не в силах.

И вот он крался по улице, притворяясь равнодушным безобидным прохожим, которому просто по пути с ними и который идет чуть быстрее женщины с ребенком.

Садат прорепетировал свою роль с дюжину раз и точно рассчитал время. Он нагнал их у единственного перекрестка. При звуке шагов женщина обернулась. Глаза ее расширились от ужаса, она попыталась увернуться, на удар Садата свалил ее на землю. Он схватил девочку.