Башня рассвета

За несколько минут Несарина прочистила рану. Сартак наложил временную «заплатку». Это действительно был мед с добавлением измельченных листьев. Смесь останавливала кровотечение и уберегала рану от воспаления. Сделав Фалкану перевязку, они общими усилиями подняли адарланца в седло, уселись сами и полетели обратно.

За все время полета Несарина и Сартак едва перекинулись несколькими словами. Когда между всадниками болтается раненый и его нужно удерживать, не очень-то поговоришь. Адарланец находился без сознания. Его отчаянно кренило то вправо, то влево. Сартак ворчал себе под нос. Когда забирались в седло, он напомнил Несарине, что у них только два набора скрепляющих ремней и он не станет рисковать жизнью их обоих из-за какого-то оборотня. Даже если тот спас их от паучихи.

Но долетели они благополучно и вернулись на закате. Солнце опускалось за горы, а три вершины Доргоса сверкали бесчисленными огнями. Казалось, их склоны покрыты светлячками.

На подлете к Альтунскому залу Кадара пронзительно крикнула. Ее крик сообщал не только о возвращении. Несарина поняла это, когда увидела встречающих. Их было достаточно много, включая Борту и Хулуну. По крику Кадары люди поняли: кому-то понадобится помощь, – и приготовили все необходимое.

Никто не спрашивал, что случилось с Фалканом. Никого не удивляло, почему он прилетел вместе с Сартаком и Несариной. Возможно, Хулуна приказала не приставать с расспросами. А может, в общей суматохе, пока Фалкана вытаскивали из седла и несли к здешнему целителю, было не до того. Но только не Борте.

За время полета гнев Сартака не улегся. Стоило принцу увидеть эдж, как гнев вспыхнул с новой силой. Он отвел Хулуну в дальний угол зала и принялся забрасывать вопросами про оборотня. Во всяком случае, Несарине так казалось. Слов она не слышала. Видела лишь его позу: руки скрещены на груди, челюсть выпячена. Хулуна стояла в точно такой же позе.

Поняв, что освобождать Кадару от тюков придется ей, Несарина взялась за работу. Борта стояла неподалеку. Вероятно, ждала, что Несарина заговорит первой. Та молчала.

– Если Сартак настолько осмелел, что выговаривает своей эдж, значит все у вас пошло сильно наперекосяк. А раз она позволяет говорить с собой в таком тоне, значит где-то чувствует себя виноватой.

Несарина по-прежнему молчала и лишь кряхтела, снимая особо тяжелый тюк.

Борта обошла вокруг Кадары, внимательно присматриваясь к птице. Пожалуй, даже слишком внимательно.

– У нее когти, клюв и перья на груди густо запачканы черной кровью.

Несарина придвинула снятый тюк к стене.

– А у тебя спина покрыта красной коркой, и это тоже кровь.

Ничего удивительно, если Фалкана все время клонило к ее спине.

– Смотрю, ты и новым оружием обзавелась. Причем фэйским.

Борта подошла ближе с явным намерением взять в руки трофей Несарины. Несарина молча отодвинулась.

– Я хочу знать все, что известно тебе, – заявила внучка Хулуны.

– Я не вправе рассказывать.

Обе посмотрели в сторону Сартака. Принц все еще гневался. Хулуна спокойно стояла, позволяя ему бушевать.

– Интересные дела у нас творятся. Смотри, что получается. – Борта стала загибать пальцы. – Сначала эдж на несколько дней куда-то исчезает. Потом улетаете вы и возвращаетесь с человеком, который не улетал с вами. Непонятным образом, без всякой рукки, он оказался в том же месте, что и вы. Мало того, бедняжка Кадара возвращается, перепачканная этой… черной дрянью.

Борта принюхалась и поморщилась. Рукка щелкнула клювом.

– Обычная грязь, – соврала Несарина.

Борта расхохоталась:

– Если это обычная грязь, тогда я – фэйская принцесса. Вот что, подруга: или я начну расспрашивать всех и каждого, или…

Несарина потащила ее к стене, где лежали тюки:

– Даже если я и расскажу тебе, дальше ты будешь молчать как рыба. И не попытаешься влезть в эти дела.

– Клянусь, – пообещала Борта, прикладывая руку к сердцу.

Несарина вздохнула, глядя на высокий каменный потолок. Кадара предостерегающе смотрела на нее, словно прося не выдавать тайну. Но Несарина рассказала Борте все.

Наверное, ей стоило внять предостережению Кадары. Борта сдержала клятву и не сказала никому. Исключение составлял Сартак. Он только-только высказал Хулуне все, что будоражило его душу. Пройдя несколько шагов, принц уже сам получил нагоняй и толчок в плечо. Сестра-по-очагу возмущалась, почему он ей не сказал, куда отправляется. Но еще сильнее Борту разозлило, что принц не взял ее с собой.

Сообразив, кто разболтал Борте, Сартак прошелся по Несарине сердитым взглядом. Но на нее уже навалилась усталость, и стало все равно. Она пошла к себе, догадываясь, что Сартак не оставит ее в покое. Особенно после выкрика Борты:

– В следующий раз, упрямый осел, я полечу с тобой!

Несарина мечтала поскорее улечься в мягкую постель. Сартак догнал ее у самой двери и схватил за локоть:

– Надо поговорить.

Несарина вырвалась, толкнула дверь, вошла. Принц последовал за нею. Войдя, закрыл дверь, привалился к ней спиной и скрестил руки на груди. Он ждал объяснений.

– Борта угрожала засыпать вопросами всех подряд, если я ей не расскажу.

– Меня не Борта волнует.