Башня рассвета

И сейчас, слушая завывания бури и стук льдинок, Несарина думала: вдруг у Аэлины Галатинии сыщется в рукаве такая карта, о которой не знает даже ее двор? Только бы нашлась. Почему-то Несарине казалось, что от действий террасенской королевы зависит судьба всего мира.

Но магия однажды уже подвела целый континент. Несарина напомнила себе об этом под стук собственных зубов. Нужно искать способ победить Мората без магии.

Прошел не один час, прежде чем буря отправилась терзать другие части континента. Увидев, что Кадара отряхивается, Сартак поднялся. Они с Несариной получили дополнительную порцию холодного дождя, но жаловаться было бы несправедливо. Все это время рукка стойко принимала на себя основной напор стихий.

Их седло, конечно же, насквозь промокло. Несарине казалось, что она сидит в луже. Однако запасного седла у принца не было. Кадара взмыла вверх, навстречу расчистившимся небесам и холодным потокам ветра, дувшим с гор на окрестные луга и равнины.

Буря украла у них драгоценное время, вынудив устроить еще один привал с ночлегом. На этот раз Сартак выбрал небольшую рощицу с полянкой посередине. И опять – никакого огня. Даже маленького костерка, чтобы немного согреться. Несарина молчала, понимая, что принц вовсе не издевается над нею, а руководствуется соображениями безопасности. Холод поселился у нее в костях. Толстая подстилка не спасала от корней, врезавшихся в спину. На ужин – снова фрукты, вяленое мясо и успевший зачерстветь хлеб. Желудок Несарины сердито урчал, требуя более внушительной пищи.

Она была не вправе упрекать принца. Он и так отдал ей свое одеяло и предложил переодеться в сухую одежду. Его одежду. Несарина вежливо отказалась. Почему? Она отправилась в путь с человеком, с которым была едва знакома. Полетела на остроглазой рукке, где их спутником было сульде принца… Пустилась за тридевять земель почти с незнакомцем.

Раньше такие мелочи не слишком заботили Несарину. Служба в городской гвардии каждый день сталкивала ее с незнакомцами: разозленными, испуганными, подавленными. Приятные встречи можно было пересчитать по пальцам; особенно в последние полгода, когда тьма накрыла Рафтхол и устроила охоту в его подземельях.

Но что касается Сартака… Дрожа от холода и ворочаясь без сна, Несарина снова и снова обдумывала свое решение. Не слишком ли она поспешила? Союз с хаганом очень важен, и все же…

Сквозь верхушки тонких сосен пробивался серый рассвет. У Несарины ломило руки и ноги. Глаза воспалились после бессонной ночи. Кадаре, топтавшейся на месте, не терпелось поскорее оказаться в воздухе. Пока сворачивали лагерь и усаживались, они с Сартаком едва обменялись парой слов. Сегодня он рассчитывал добраться до гнезда руккинов.

Чем дальше на юг, тем холоднее становились ветры. Через два часа полета Сартак прошептал ей на ухо:

– Глянь-ка туда.

Его рука указывала на восток.

– Если лететь полдня, достигнешь северного края степей. Сердце Дарганца.

– Вы там часто бываете?

Сартак мешкал с ответом, будто она задала сложный вопрос.

– Они больше признают Кашана, – наконец ответил он. – И Тумелуну… признавали.

Интонация, с какой он произнес имя покойной сестры, говорила о многом.

– Когда-то руккины и дарганцы составляли единый народ. Мы скакали на муникийских лошадях, преследовали рукков и загоняли этих птичек вглубь Таванских гор.

Он махнул в направлении юго-востока. На горизонте высилась череда высоких зубчатых вершин. Кадара устремилась туда. Горы, кое-где покрытые снегом, перемежались лесами.

– Нам долго не удавалось приручить рукков. Жертвы были с обеих сторон. А когда это произошло, часть конников и их предводители не захотели возвращаться в степи.

– Теперь понятно, почему у вас так много схожих традиций. – Несарина взглянула на сульде, надежно прикрепленное к седлу.

Далеко внизу колыхалось золотое море иссохших трав, перерезанное извилистыми нитями рек.

Несарина быстро перевела взгляд на горы. Она почти свыклась с мыслью, что смерть летит с ними рядом, однако мысль не могла унять беспокойно урчащий живот.

– Да, – отозвался Сартак. – И потому на войне наши воздушные всадники часто объединяются с дарганцами. Способы сражения, конечно же, разные, но мы неплохо научились действовать сообща.

– Кавалерия внизу и воздушное прикрытие сверху, – подытожила Несарина, стараясь не высказывать особой заинтересованности. – А вы участвовали в войнах?

Принц опять помедлил с ответом:

– В таких, как бушуют на вашем континенте, нет. Наш отец старается убедить все земли, входящие в хаганат: верность вознаграждается, а сопротивление обрекает на смерть.

Спина Несарины покрылась ледяным панцирем.

– Меня дважды посылали напомнить эту простую истину жителям нескольких земель, где назревал мятеж.

Его дыхание согревало ей ухо.

– И потом, руккины тоже делятся на кланы. Иная вражда длится десятками лет, если не больше. Я научился обходить острые углы, не принимая чью-либо сторону. Приходилось и споры улаживать.

Он лишь не добавил, что порою улаживание не было исключительно словесным.

– Тебе в городской гвардии наверняка приходилось заниматься тем же самым.