Башня Нерона

Увидев меня, Мэг очень удивилась. Ее лицо расплылось в улыбке. На ней было розовое платье Салли Джексон и садовая шляпа, напоминающая шляпку гриба. Несмотря на это, от работы на солнце у нее покраснела шея.

– Ты вернулся, – заметила она.

Я улыбнулся:

– А ты обгорела.

– Иди сюда, – приказала она.

Я больше не обязан был подчиняться ее приказам, но все равно подошел. Она крепко меня обняла. От нее пахло колючими грушами и теплым песком. Может быть, я даже прослезился.

– Вы, ребята, продолжайте, – велела она своим ученикам. – Я скоро приду.

Дети из императорской семьи совсем не возражали. Они, кажется, всерьез занялись садоводством, держась за него, словно от этого зависит их душевное равновесие. Возможно, так оно и есть.

Мэг взяла меня за руку и повела на экскурсию по обновленному поместью. Мелии по-прежнему следовали за нами по пятам. Она показала мне трейлер, в котором живет сивилла Герофила, когда не работает в городе, занимаясь гаданием на картах Таро и лечением кристаллами. Мэг похвасталась, что денег, которые зарабатывает бывший Оракул, хватает, чтобы покрывать все расходы Аэйталеса.

Наши друзья-дриады Джошуа и Алоэ Вера были рады меня видеть. Они рассказали, как путешествовали по Южной Калифорнии, высаживали новые дриадовые деревья и старались залечить раны, нанесенные природе засухой и пожарами. Им еще предстоит много работы, но дела шли на лад. Алоэ немного прошлась вместе с нами, намазывая плечи Мэг слизью и журя ее.

В конце концов мы оказались в главной комнате дома, где Лугусельва собирала кресло-качалку. У нее были новые механические руки: Мэг сказала, что это подарок от домика Гефеста из Лагеря полукровок.

– Привет, сокамерник! – улыбнулась Лу. И сделала рукой жест, который обычно не используется для дружеских приветствий. Потом выругалась и принялась трясти металлические пальцы, пока они не сложились должным образом. – Прости. Эти руки не совсем правильно настроены. Нужно исправить пару глюков. – Она встала и заключила меня в медвежьи объятия. Ее пальцы растопырились и защекотали меня между лопаток, но я решил, что это было не нарочно: все-таки Лу не производит впечатления щекотуньи.

– Отлично выглядишь, – сказал я, высвобождаясь.

Лу рассмеялась:

– Со мной Росточек. У меня появился дом. Я снова обычная смертная, и ни о чем не жалею.

Я едва сдержался, чтобы не добавить «Я тоже». Мне стало немного грустно. Прежний Аполлон не понял бы этого, но мысль состариться здесь, в чудесном зеленом доме в пустыне, смотреть, как Мэг взрослеет и превращается в сильную энергичную женщину… была не так уж плоха.

Лу, видимо, заметила, что я опечалился, и указала на кресло-качалку:

– Ладно, не буду мешать экскурсии. Сборка кресла из «ИКЕА» для меня самый сложный квест за последние годы.

Мэг привела меня на террасу как раз в тот момент, когда дневное солнце зашло за горы Сан-Хасинто. Моя солнечная колесница теперь направилась к дому, лошади радостно предвкушали конец поездки. Я должен был вскоре присоединиться к ним… слиться воедино с другим собой во Дворце Солнца.

Я посмотрел на Мэг, и она смахнула слезу.

– Наверное, ты не сможешь остаться, – сказала она.

Я взял ее за руку:

– Дорогая Мэг.

Некоторое время мы стояли так в молчании, наблюдая, как в саду работают полубоги.

– Мэг, ты столько сделала для меня. Для всех нас. Я… Я обещал наградить тебя, когда снова стану богом.

Она начала было говорить, но я перебил ее.

– Нет, постой, – сказал я. – Я понимаю, что это унизит нашу дружбу. Я не могу решать человеческие проблемы щелчком пальцев. Я понимаю, что тебе не нужна никакая награда. Но ты всегда будешь моим другом. И если я когда-нибудь тебе понадоблюсь, даже чтобы просто поговорить, я всегда буду рядом.

У нее задрожали губы:

– Спасибо. Это здорово. Но… вообще-то я была бы не против единорога.

Ей снова это удалось. Она продолжала удивлять меня. Я рассмеялся, щелкнул пальцами – и на склоне холма появился единорог. Он заржал и забил землю своими золотисто-жемчужными копытами.

Она обхватила меня руками:

– Спасибо. Ты ведь тоже всегда будешь моим другом?

– Если только ты будешь моим, – ответил я.

Она немного подумала:

– Да. Это я могу.

Я не помню, о чем мы еще говорили. Об уроках фортепиано, которые я обещал ей. О разных видах суккулентов. О том, как ухаживать за единорогом и чем его кормить. Мне просто было хорошо рядом с ней.

Наконец, когда солнце село, Мэг догадалась, что мне пора уходить.

– Ты вернешься? – спросила она.

– Конечно, – пообещал я. – Солнце всегда возвращается.

* * *

Итак, дорогой читатель, мы добрались до конца моих испытаний. Ты прошел со мной пять томов путешествий и шесть месяцев боли и страданий. По моим подсчетам, ты прочитал двести десять моих хайку. Как и Мэг, ты конечно же заслуживаешь награды.

Чего бы ты пожелал? Единороги у меня только что закончились. Однако каждый раз, когда ты прицелишься и приготовишься к выстрелу, каждый раз, когда захочешь излить свои чувства в песне или стихотворении, знай, что я тебе улыбаюсь. Теперь мы друзья.

Позови меня. И я буду рядом.

Глоссарий

Boare – «бу!» по-латински.