Башня из красной глины

— А что? Может, профессор был ему благодарен за то, что тот хорошо принял роды.

— Они что, были трудными?

— Нет. Прошли как по маслу. Говорят, рожать двойняшек всегда легче, потому что они меньше по размеру.

— Значит, Липин деньги получил за что-то, о чем не знает даже «крыша» Самсонова и компании?

— Похоже на то.

Дымин с досадой плюнул за борт (полицейские стояли на носу «Фаэтона», где народу было меньше) и достал сигарету. Какая-то женщина посмотрела на него неодобрительно, хотя до нее было метров десять, и демонстративно увела ребенка.

— Знаешь, меня, по-моему, мутит, — проговорил минут через пять Дымин, сосредоточенно разглядывая кончик сигареты. — У тебя нет какого-нибудь средства?

— Нет. А что, ты ничего не взял?

— Я думал, раз меня не укачивает в машине, то и морская болезнь не страшна.

— Попроси у судового врача или у кого-нибудь из пассажиров. Наверняка на борту полно лекарств.

— Ладно, — вяло согласился опер. — Так и сделаю.

Он отправился на поиск средства от морской болезни, а Смирнов выяснил у старпома, в какой каюте плывет Рокотов, и направился к нему, однако того на месте не оказалось. В игровой комнате следователь нашел Бирюкова, Золину и Самсонову. Они собирались посмотреть художественный фильм. На время сеанса в помещении поставили несколько рядов стульев и скамеек, а бильярдные столы сдвинули назад.

Смирнов поинтересовался у генетиков, где их коллеги. Оказалось, что Самсонов отправился спать в каюту, Кожин и Викулова загорают на лежаках, а Кушекову никто не видел с обеда. Полицейский немного поболтался в игровой, заметил явившихся на сеанс Нину и двойняшек с попкорном и колой в руках, которые продавали в баре. Ни лаборантки, ни ее дочери, ни Жеребина он не дождался и пошел в свою каюту. Там он нашел страдающего Дымина. Опер сообщил, что наглотался таблеток, позаимствованных у помощника капитана (врача он на месте не нашел), но они пока что на него не действуют. Словом, Дымину становилось все хуже, и он лежал на койке, вытянувшись и закатив глаза.

— Может, у тебя отравление? — предположил, всерьез беспокоясь за него, Смирнов.

— Ага, — еле слышно отозвался опер. — Тут у каждого третьего такое. Заметил, что народу на палубах стало меньше?

— Люди пошли смотреть фильм.

— Ладно, можешь не верить.

— Я найду судового врача.

Смирнов вышел в коридор и направился в игровую: он был уверен, что доктор среди зрителей. Но по дороге зазвонил мобильник. Это был Несметов.

— Павел Петрович, слушаю. — Смирнов остановился, прижав телефон к уху.

— Привет, Валер. Слушай, на «Фаэтоне» освободилось много мест, я могу прислать тебе Павлова, если надо.

Смирнов ждал этого звонка. Он заранее решил, что ответит. Здесь, на борту, Павлов ему был не нужен. Поэтому он сказал:

— Нет, пусть лучше остается на месте. Он мне там полезнее.

— Уверен?

— Да, но от пары оперов я бы не отказался.

— Нужен кто-то конкретный?

— Нет, можно даже местных.

— Я договорюсь, чтобы завтра в Лесобруйске к вам присоединились еще четверо. Хватит?

— Думаю, да.

— Как там вообще дела?

— Пока все спокойно.

— Может, обойдется? — спросил начальник без особой надежды.

— Нет, Павел Петрович, не думаю. Давайте я вам отчет отправлю по электронной почте.

— Когда?

— Сегодня.

— Ладно, не затягивай.

— Постараюсь.

Попрощавшись с начальником, Смирнов вошел в игровую, где уже погасили свет. На экране мелькала заставка киностудии; звук, вырывающийся из мощных колонок, почти оглушал. Полицейский отыскал в темноте стюарда, присматривавшего за залом, и спросил, не видел ли он врача.

— А что случилось?! — прокричал тот, наклонившись к уху следователя.

— Моему другу плохо!

— Укачало?!

— Кажется, да! Но я боюсь: вдруг отравление?!

— А что он ел?!

— Вроде ничего, кроме того, что давали на обед!

— Тогда вряд ли! — авторитетно проорал стюард. — Но если хотите позвать доктора, то он вон там, в четвертом ряду справа! Проводить?!

— Да! — крикнул в ответ Смирнов.

На экране уже вовсю шла перестрелка с погоней и переворачивающимися автомобилями — создатели фильма решили захватить внимание зрителей с первых же кадров.

— Вот он! — Стюард указал на невысокого человека лет сорока, с залысинами, в очках с тонкой металлической оправой. Он сидел, положив ногу на ногу, и смотрел на экран, но, заметив движение в проходе, повернул голову — не двинув плечами, как сова. Стекла блеснули, отражая кадры, мелькавшие на экране.

Смирнов направился было к нему, но врач тут же поднялся и пошел ему навстречу.

— Моему другу плохо! — прокричал следователь. — Может, отравление?

Врач кивнул и указал на выход. Когда они оказались в коридоре, он сказал:

— Скорее всего, морская болезнь. Он что-нибудь принимал от укачивания?

— Да, но не знаю, что именно.

— Я его осмотрю. Сегодня ко мне обратились уже четверо, и у всех оказалась морская болезнь.

— Естественно, — согласился Смирнов. — Я думаю, что и в данном случае то же самое.

— Проверим. В какой он каюте? Или вы со мной пойдете?

— Нет, у меня еще дела. Он в двадцать шестой.

— Хорошо.