Башня из красной глины

— Да, простите, — как бы спохватился Смирнов. — Профессор, когда можно будет познакомиться с семьями детей, которых вы везете на семинар? — Теперь он был уверен, что слышал на верхней палубе голос Жеребина.

— После отплытия из Ремголова состоится встреча. Они там все будут. Я уже договорился с капитаном, нам предоставят кают-компанию.

— Так что, если хотите, приходите, — добавила его жена, буквально пожирая полицейского глазами.

Было заметно, что ей и ее мужу очень хочется, чтобы Смирнов поскорее ушел. А вот Жеребин сидел абсолютно спокойно и, кажется, даже с интересом слушал разговор.

Поблагодарив за приглашение и еще раз извинившись, Смирнов вернулся за столик и заказал подошедшему стюарду стакан минералки. Он решил, что на данный момент все самое важное происходит именно здесь, в игровом зале.

Через некоторое время к нему присоединились Дымин и дочь Кушековой. Смирнов бросил на опера недовольный взгляд, но тот лишь виновато пожал плечами: мол, а что я мог сделать?

— Ну что, кого-нибудь подозреваете? — поинтересовалась девушка, устраиваясь напротив.

— Зачем вы плывете в Сургут? — вместо ответа спросил Смирнов.

— Что? — проговорила она ошарашенно. — В каком смысле?

— Вы что, генетик?

— Нет, я учусь на психолога.

— Может, у вас проблемы с генетикой и вы лечитесь в лаборатории, где работает ваша мать? — Смирнов помнил, что Кушекова это отрицала, но почему бы не спросить саму девчонку?

Юля наконец рассмеялась:

— Нет, со мной все в порядке. А почему вы спрашиваете?

— Не могу понять, зачем вам тащиться в Сургут.

— Мама попросила составить ей компанию.

— И вы согласились?

— Ну да. Почему бы и нет? Я еще ни разу не была в Сургуте, между прочим.

— А может, вы навязались своей маме в попутчицы? — прищурился Смирнов. Он блефовал, но чем черт не шутит.

Юля взглянула на него, и он придал своему лицу насмешливое выражение.

— Это она вам сказала? — раздраженно проговорила девушка.

— Зачем вы поплыли? — вместо ответа спросил Смирнов, еще раз решив развить успех. Юле еще долго надо было учиться психологии, подумал он заодно.

— Не скажу! — Девушка насупилась и отвернулась.

Полицейский понял, что правду она говорить не хочет, а убедительную причину придумать не успела. Подсказывать ей он не собирался, поэтому тоже замолчал.

Он обвел глазами игровой зал, отметив, что здесь помимо Самсоновых и Бирюкова находятся также Викулова и Кожин — они сели за столик в противоположном конце, у самого входа, и заказали по бокалу мартини. Затем Смирнов обратил внимание на двойняшек. Те как раз атаковали настольный хоккей и сейчас яростно дергали хромированные ручки, заставляя игроков ловить и отбивать шайбу под оргстеклом. Они были похожи как две капли воды — только разного пола. Симпатичные, спортивные, умные, имеющие богатых и известных родителей, обладающих связями, и целую жизнь впереди.

Наблюдая за двойняшками, Смирнов подумал: что мешало Самсоновым не афишировать тот факт, что у их детей генетическое заболевание (если оно, конечно, было)? Они могли просто вылечить их, и все. И вот теперь дети плывут на семинар, сами не зная о том, что являются одними из лучших научных достижений собственных родителей.

Но здравый смысл подсказывал, что такое совпадение — чтобы у генетиков родились близнецы с заболеванием, напрямую относящимся к сфере профессиональных интересов их родителей, — очень маловероятно. Особенно с учетом того, что в лаборатории уже работает один человек, чей ребенок родился с генетическим дефектом, — Золина.

Смирнов выбросил эти мысли из головы. Нет, это просто одаренные дети, кроме того, Самсоновы явно занимаются их развитием — отсюда и их успехи.

— Мне нужно отойти, — сказал он, вставая.

— Вы вернетесь? — быстро спросила Юля.

— Не знаю. Может быть.

— Еще партию? — предложил Дымин, чтобы отвлечь девушку.

Она пожала плечами, но пошла к столу. Опер отправился следом.

Вернувшись в каюту, Смирнов позвонил Павлову.

— Привет.

— Здорово! Я тебе как раз звонить собирался.

— Ну, я не дождался.

— Как плавание?

— Нормально. — Следователь решил не распространяться по телефону насчет пропавшего Сергея. Лучше он напишет об этом в электронном письме и отправит на ящик опера. — Выяснил насчет «Волги»?

— У тебя не забалуешь! — усмехнулся Павлов. — Слушай. Следов глины на машине нет. В гараже тоже. Так что если ее и вымыли, то не в гараже. Но есть и хорошая новость: я отправил еще одну группу порыскать вокруг гаража, и на расстоянии примерно двадцати метров в кустах оказались бахилы!

— И что?

— А вот в бахилах была глина. Та самая, из карьера.

— Объясни, что это значит.

— То, что водитель, перед тем как сесть у карьера в тачку, надел бахилы, чтобы не оставлять на коврике следы. А потом засунул их в кусты.

— Значит, на «Волге» Самсонова ездили?

— Улика, как ты сам понимаешь, косвенная. Я не могу утверждать, что эта машина была на карьере. У нас есть только бахилы со следами глины.

— А какие-нибудь следы? Хотя бы в гараже или возле кустов?