Башня гоблинов

Никто не обратил особого внимания на двух пропыленных и покрытых коркой засохшей грязи незнакомцев, которые подъехали к огромному черно-красному шатру, расположенному в центре учебного плаца. Джориан с Карадуром привязали свою живность к коновязи, после чего Джориан по-швенски обратился к караульному:

– Король Джориан Ксиларский желает выразить почтение великому хану. Он знает нас.

– Король, говоришь? – смерив Джориана презрительным взглядом, переспросил караульный. – Видал я прежде королей, но такого, как ты – в драных обносках да еще в компании старой развалины на колченогом осле, – чтой-то не припомню.

У караульного, здоровенного детины почти одного с Джорианом роста, были золотистые, заплетенные в косички длинные волосы и свисающие на грудь усы. Наряд его состоял из мешковатых шерстяных штанов, кольчуги, подбитого мехом плаща и шлема с зубчатым гребнем.

– И тем не менее мы король, – нимало не смутившись, повторил Джориан. – Не будешь ли так любезен доложить о нас?

– Грознейший из грозных обучает свои войска. Не соблаговолит ли ваше высокомерное величество присесть в передней и обождать его возвращения? – склонившись в шутовском поклоне, отозвался караульный.

– Мы благодарим тебя, солдат. В скором времени мы найдем, что тебе ответить.

Караульный презрительно хмыкнул и отвернулся. Примерно через час к шатру подъехала на мамонтах группа Гендингов. По команде погонщиков огромные животные улеглись перед шатром, и седоки попрыгали с них на землю. Мамонты встали и затрусили прочь, а их седоки направились в караульное помещение.

Первым, блистая золоченым шлемом, вошел принц Вилимир, за ним по пятам следовали воинские начальники и телохранители. Джориан тотчас узнал это узкое, безбородое лицо и поднялся на ноги. Возникла легкая заминка, затем Вилимир произнес:

– Клянусь кишками Грайпнека! Ведь вы же Джориан, – у него получилось «Жориан», – бывший король Ксилара?

– Он самый, о грознейший из грозных.

Физиономию Вилимира прорезала волчья ухмылка:

– Ба, вот так штука! Мы наблюдали ваш побег из Ксилара… до чего, кстати, ловко сработано, но никак не ожидали увидеть вас здесь. Прошу!

Спустя немного времени они уже восседали на коврах в главном шатре, и Джориан держал в руках кубок, наполненный элем.

– Итак, бывший король, что привело вас в Швению? – спросил Вилимир, мелодично позвякивая золотыми подвесками.

– Да вот, выполняю одно небольшое поручение святого отца Карадура. А славно мы поменялись ролями, правда? Давно вы стали ханом?

– Три месяца назад, когда одна из дядюшкиных жен отравила старого мерзавца. Мы не смогли дознаться какая именно, поэтому пришлось казнить всех; теперь у нас по крайней мере есть уверенность, что преступница получила по заслугам.

– Как орда? Все богатеет?

– Как раз сейчас мы готовимся к войне против Айлингов. Гнидмару пора преподать урок. Мы отправили посланника с нотой о недопустимости набегов на наши земли, а он нам вернул нашего человека без обеих рук. Расскажите-ка лучше о себе.

– Да, к слову сказать, ваш караульный – тот парень с усами до пят, – когда я подъехал к шатру, встретил меня с отменной наглостью.

Вилимир пожал плечами:

– Трудно ожидать от простого кочевника, что он будет на равной ноге с каждым сиднем. – Джориан уставился на Вилимира: в голосе хана ему почудилась насмешка. Но Вилимир как ни в чем не бывало продолжал: – Путешествуя по неизведанным южным землям, вы, должно быть, вдоволь нагляделись на разные диковины.

– О, этого хватало!

Джориан начал было описывать свои дорожные приключения, как вдруг почувствовал, что его мало-помалу охватывает непонятная вялость. Кубок едва не выпал из рук. «Зеватас великий, – мелькнуло в голове, – неужто с этого можно было напиться?»

Он стал рассказывать дальше, но язык заплетался. Рука, державшая кубок, разжалась, и эль пролился на ковер. Джориан с внезапным подозрением взглянул на Вилимира.

Хан щелкнул пальцами: вокруг плеч Джориана петлей обвился аркан и, затянувшись, сковал движения. Второй аркан со свистом мелькнул в воздухе: тиски стали вдвое крепче. Джориан замычал и, пошатываясь, вскарабкался на ноги. Однако два рослых, сильных Гендинга растянули одурманенного Джориана на веревках и без труда сдерживали его беспорядочные рывки.

Вилимир с улыбкой наблюдал за происходящим.

– Что это значит? – едва ворочая языком, прохрипел Джориан.

– Ну, только то, что для войны с Гнидмаром нужны деньги, и награда, обещанная Ксиларом за твою голову, придется очень кстати.

Джориану казалось, что язык распух и не помещается во рту, но он все же выдавил из себя:

– Ты, чертов предатель! Клянусь медными причиндалами Имбала, я ведь тоже мог тебя выдать дяде, когда ты в Ксилар приперся.

– Разумеется, но, будучи глупым, сентиментальным сиднем, упустил свой шанс. Это лишний раз доказывает, что величайший из сидней не более чем букашка под каблуком ничтожнейшего из кочевников. Заковать его в наши новые кандалы!

Тяжелые, сверкающие новенькой сталью наручники, соединенные короткой цепью, защелкнулись на Джориановых запястьях, поворот ключа довершил дело.