Башня гоблинов

Итак, два великана у Западных ворот без возражений пропустили Фузиньяна со свитой. Но, войдя во дворец, король остолбенел: огромный Зуб-предводитель сидел на его троне – вернее сказать, на столешнице, положенной на подлокотники, потому как трон был слишком мал, чтоб вместить чудовищную задницу. «О небо и преисподняя, – вскричал Фузиньян, – что ты делаешь в моем кресле?» – «Я не в нем, я на нем, – говорит Зуб. – А насчет того, что я здесь делаю, так мы порешили забрать у тебя королевство. И нечему тут удивляться, потому как мы тебя настолько сильнее, что выполнять твои приказы нам просто смешно. Опять-таки это единственный способ прокормиться: мы ведь перед людьми такие же едоки, как тигры перед синицей. Королеву твою я взял в наложницы, а самого тебя сделаю личным рабом…»

Но Фузиньян, который всегда отличался сообразительностью, опрометью кинулся прочь из тронного зала, ловко увернулся от парочки великанов, хотевших его сцапать, вскочил на коня и, вонзив в него шпоры, как стрела, промчался в ворота. Не успели Зубы опомниться, короля и след простыл. Зубы выслали погоню, но, хоть они и бегали на своих двоих быстрей коня, Фузиньян лучше знал страну. Петляя, как лисица, удирающая от стаи гончих, он добрался до пределов Гованнии.

Фузиньян был когда-то дружен с наследным узурпатором Гованнии, но потом узурпатор отказался поддержать его в войне против Оссарии, хоть до этого и обещал. Теперь стало не до ссоры: слишком тревожную весть нес Фузиньян. Наследный узурпатор, не будь дураком, поднял армию, чтобы уничтожить Зубы, прежде чем они решат прибрать к рукам его владения, как Кортолию.

Фузиньян тем временем разъезжал по Двенадцати Городам, рассказывая свою историю. Почти везде ему удалось сколотить отряды для освободительной армии, хотя случались и неудачи: синдики Ира резонно возразили, что война им не по карману; в виндийском сенате шли бесконечные дебаты – стороны никак не могли прийти к согласию; тиран Боуктисский вообще заявил, что все это происки Фузиньяна, который, мол, хочет свергнуть свой просвещенный и прогрессивный строй и восстановить правление угнетателей-мракобесов.

Наконец армия, составленная из отрядов, навербованных по всей Новарии, даже в Оссарии, собралась на границе Гованнии и выступила в Кортолию. Но увы! Едва завидев силы Зубов Гримнора, армия замерла от ужаса. Часть Зубов скакала на мамонтах, купленных у швенского хана из рода Гендингов. Животин переправили к кортольскому берегу на плотах. Пешие Зубы возглавляли отряды кортольцев, которые так их боялись, что готовы были выполнить любой приказ.

Фузиньян, как умел, подготовился к такому приему. Он знал о небывалой силе великанов, поэтому заранее организовал катапультную батарею, это были громадины на колесах, каких прежде никто не строил. Катапульты с оглушительным грохотом метали тяжеленные каменные ядра – каждое весом шестьдесят фунтов. Большинство ядер пролетели мимо или угодили в горемык к ортольцев, но одно попало точнехонько в Зуб. Тот легко, словно мячик, поймал ядро и, тщательно прицелившись, метнул его – только с большей силой – туда, откуда оно прилетело. По этой причине ядро поразило наследного узурпатора Гованнии, восседавшего на коне в окружении своего войска, и снесло ему шлем вместе с помещавшейся в этом шлеме головой.

На этом сражение и закончилось. Мамонты на флангах замкнули кольцо, и могучая армия Фузиньяна ударилась в паническое бегство; среди обезумевшей толпы бродили и скакали Зубы Гримнора, с увлечением, будто охотились на клопов, добивая вопящих от ужаса людей своими гигантскими колотушками.

Несколько месяцев о Фузиньяне ничего не было слышно; правда, кое-кто вроде бы видел его на окраинах Кортолии – король появлялся и исчезал, как призрак, – но слухи были недостоверные. В конце концов он разыскал пещеру ведьмы Гло.

«А, король, – говорит она, помешивая в котле. – Как там насчет моего диплома?» – «Этот диплом тебе в задницу засуну, любезная, – молвит Фузиньян. – Микстура, что ты прописала, оказалась хуже болезни». – «Сам виноват, мальчуган, – отвечает ведьма. – Ты, когда Зубам приказы раздавал, запамятовал сказать, что, мол, как оссарийцев побьете, пропадите пропадом либо там в драконьи зубы снова обратитесь. А так они твое приказание исполнили, ну и освободились». – «Да откуда я знал, провались ты в сорок девять мальванских преисподних? – вопит король. – Ты ж мне не сказала!» – «С какой стати я буду говорить? – возражает старуха. – Ты, болтают, самый-рассамый ушлый король; вот я и решила, мол, своим умом дойдет, без подсказок».

Тут они принялись друг на дружку орать да кулаками размахивать – что королю и вовсе не пристало, – пока не выдохлись оба.

«Ладно, – говорит Гло, – сказали и забыли; пора о деле подумать. Тебе небось снова помощь нужна?»