Башня

— Конечно, думает. Все мы так думаем, моя милая. По крайней мере, большинство из нас. В этом-то и трагедия: в противоречии между верой, убеждениями и поступками. — Он осмотрелся вокруг: — Где же официант с моим виски? Я должен его найти.

Губернатор и Бет стояли молча, и снова как будто кто-то опустил занавес и отделил их от остальных гостей. Оба они сознавали эту иллюзию и были благодарны ей.

— Когда-то я был женат, — сказал губернатор, как будто это была самая естественная тема для разговора. — Давным-давно.

— Я знаю.

Губернатор приподнял бровь.

— Откуда, Бет Ширли?

— Ну, «Кто есть кто». Из статьи о вас. Ее звали Памела Браун, и она умерла в пятьдесят первом году. У вас замужняя дочь Джейн, которая живет в Денвере. Она родилась в сорок шестом году…

— Ну что ж, — заметил губернатор, — это примерно тогда же, когда и вы.

— Это вопрос? — улыбнулась Бет. — Я родилась на десять лет раньше. — И после паузы: — А в «Кто есть кто» вы меня не найдете, так что я сама расскажу, что тоже была когда-то замужем. Это была катастрофа. Меня предупреждали, но от предупреждений мало толку, правда? Думаю, что обычно результат бывает как раз противоположный. Я вышла за Джона отчасти потому, что меня предостерегали, и все произошло именно так, как пророчили: вместо мужа я получила тридцатилетнего сына.

— Мне очень жаль, — сказал губернатор, улыбаясь неизвестно чему. — А может быть, и нет. Мне очень приятно, что вы стоите и разговариваете со мной.

Тут он увидел, что между столами с неуверенной улыбкой на лице пробирается Гровер Фрэзи.

— Запаситесь терпением, — прошептал губернатор. — Нам хотят помешать. — И потом: — Хелло, Гровер!

— Мне нужно поговорить с вами, Бент.

— Но вы и так говорите со мной! — В голосе губернатора не было восторга. — Мисс Ширли. Мистер Фрэзи. Гровер — серый кардинал проекта «Башня века».

— Я серьезно, — сказал Фрэзи. — У нас проблемы. — Он нерешительно взглянул на Бет. — Я бы предпочел…

— Я ухожу, — сказала Бет.

Губернатор взял ее под руку.

— Никуда вы не пойдете. Я вас потом нигде не найду. — Он посмотрел на Фрэзи. — В чем дело? Давайте, Гровер. Перестаньте тянуть резину.

Фрэзи заколебался. Потом наконец сказал:

— У нас где-то пожар. На одном из нижних этажей. Ничего страшного, но в вентиляцию попадает немного дыма. Боб Рамсей как раз звонит начальнику пожарной охраны города, так что скоро все будет в порядке.

— А зачем тогда вы это мне говорите, Гровер? — медленно спросил губернатор.

Тут к ним подошел Бен Колдуэлл, изящный и безупречный, как куколка. Лицо его было непроницаемо.

— Я слышал ваш вопрос, — сказал он, обращаясь к губернатору. — Гровер нервничает. Он знает, что в ходе строительства возникли некоторые проблемы. Естественно, он озабочен.

— А вы нет, — констатировал губернатор.

«Он прирожденный руководитель, — подумала Бет, наблюдая за их разговором. — Не теряя времени на мелочи, выясняет суть дела».

Бен Колдуэлл ответил:

— Я не делаю никаких выводов, пока не получу необходимых доказательств, но действительно не вижу поводов для беспокойства. Я знаю возможности этого здания, и какое-то возгорание… — Он пожал плечами.

Губернатор взглянул на Фрэзи.

— Вы хотите, чтобы вас взяли за ручку и сказали, что нужно делать? Хорошо. Выполняйте указания начальника пожарной охраны города, и, если он сочтет нужным безотлагательно очистить помещение, то ради Бога, займитесь этим, пока журналисты…

В этот самый миг совершенно внезапно, как потом утверждали очевидцы, все гигантское сооружение содрогнулось в невообразимой судороге, всюду погас свет, смолкло тихое гудение кондиционеров, оборвалась музыка и наступила мертвая тишина. Где-то раздался тонкий женский визг.

На часах было 16.23.

* * *

Пожар, дым от которого проникал в вентиляцию, был небольшим, и в нормальной обстановке его быстро потушила бы автоматика.

Он возник в номере четыреста пятьдесят два на юго-восточной стороне. Помещение уже было снято, и в нем шли отделочные работы. Циммер и Шлосс, дизайнеры по интерьеру, не верили в синтетические краски.

Легкость, с какой маляр отмывает кисти обычной водой с мылом, граничит с чем-то просто неприличным. И вообще эти краски не играют!

Поэтому номер четыреста пятьдесят два отделывали обычными масляными красками. Четырехлитровые банки с растворителем стояли в комнате на полу под козлами.

Позже пришли к выводу, что произошло самовозгорание промасленной ветоши. Четыре литра растворителя рванули от жары, и горящая жидкость разлетелась во все стороны.

Тут же сработала спринклерная система, но козлы на некоторое время защитили очаг пожара, и огонь набирал силу; кроме того, водой нелегко потушить горящую жидкость вроде бензина, которая просто расплывается по поверхности и продолжает гореть. Но если бы не неожиданная защита в виде козел, небольшой первоначальный очаг все равно был бы подавлен.

На контрольном пульте внутри здания тут же загорелся аварийный сигнал, но там уже никто не мог его заметить.

Вентиляционные трубы продолжали подавать в номер четыреста пятьдесят два свежий воздух, поставляя пламени кислород.