Башня

– Ни к чему мне твоя реклама,– поморщился адвокат. Он говорил по-английски.

– Ерунда,– ответил Андрей тоже по-английски.– У меня легальный бизнес – никаких проблем.

Флойд ничего на это не ответил, промолчал. С одной стороны, Андрей безусловно прав. но с другой.

А Андрей покосился на адвоката с иронией и сказал:

– Какие проблемы, Уолтер? Россия, кажется, колония Евросоюза. так? А в колониях законы не действуют. Или я не прав?

Флойд улыбнулся. Андрей был ему симпатичен – свободный, раскованный, без комплексов и с чувством юмора. Отлично говорит по-английски. Флойду казалось, что они похожи.

– Отчасти ты, пожалуй, прав,– отозвался Флойд. Потом спросил: – Ты мое снаряжение привез?

– Конечно.– Андрей кивнул в сторону багажного отсека:– Все там.

Флойд не поленился – проверил. Андрей со скептической улыбкой смотрел, как он перебирает содержимое баула.

– Ну что? – спросил он, когда англичанин закончил проверку и вжикнул молнией сумки.– Все в порядке?

– Да,– ответил Флойд.– И знаешь что?

– Что?

– Давай говорить по-русски.

– А давай.

– Как называется этот джип?

– Этот джип, мистер Флойд, называется «козел».

– Что такое «козел»?

Андрей перевел, Флойд рассмеялся.

Когда выехали за город, Флойд сам сел за руль. Конечно, управлять «козлом» после «Лендровера» было тяжеловато, но он быстро приноровился. И даже получал удовольствие от управления этим рычащим чудищем. Андрей расположился на пассажирском сиденье, достал плоскую фляжку. По машине разошелся запах водки. Флойд покосился на Андрея с неудовольствием. А Андрей подмигнул, налил водки в металлический колпачок-стаканчик и спросил адвоката: хочешь? Флойд ответил: нет.

– А зря,– весело произнес Андрей. Он опрокинул содержимое стаканчика в рот, выдохнул и добавил: – Эх, хороша.

– Как ты ее пьешь? – недовольно спросил Флойд.

– С высоким патриотическим чувством, мистер,– ответил Андрей. Он достал пластмассовую коробку, открыл ее и показал Флойду содержимое – бутерброды с икрой: – Будешь?

Флойд ответил:

– Нет.

Андрей сказал:

– А я буду.

Он взял бутерброд с красной икрой, обильно намазанной поверх желтого масла, откусил кусок.

– Как ты это ешь? – поморщился Флойд.– Это же сплошной холестерин.

– А холестерин я выплевываю,– беспечно отозвался Андрей. Флойд не понял, но покачал головой. Андрей съел бутерброд, потер руки и сказал: – Размялись, однако. И, как у нас говорят, между первой и второй пе-рерывчик небольшой.

Флойд только головой покачал. «Козел» ехал на север, в Карелию, в Сортавалу.

* * *

Мерно стучали колеса, изрядно пригревало солнце. Над головой плыли легкие, похожие на перышки облака. Иван лежал в каменной яме, подложив под голову рюкзак. Незаметно для себя он задремал. А когда проснулся, состав стоял. Откуда-то доносилась музыка, слышались нетрезвые голоса. Некоторое время Иван прислушивался. Хотел получить какую-нибудь информацию о своем местонахождении. Но ничего не получил. Три нетрезвых голоса крыли какого-то Дауда Максудовича, который – «сука, чурка гребаная» – опять нагрел при расчете. Да еще пел Витас.

Иван выбрался из своей «берлоги». Все тело болело. Иван подумал: да, не перина. Он глянул в щель в борту платформы. Оказалось, что состав стоит на запасных путях маленькой – всего несколько строений – станции, с обеих сторон лес, а на шпалах, сложенных в штабель у стрелки, сидят три нетрезвых мужичка. Перед ними расстелена газета, а на газете – пластиковая бутылка и пластиковые же стаканчики, котелок, да какая-то закуска. В стороне стоит «Урал» с коляской. Дешевый китайский приемник поет голосом Витаса шлягер «Девушка из Шанхая».

Идиллия, однако, подумал Иван. Он посмотрел на часы – восемь вечера. Значит, ехали около пяти часов. За это время поезд мог проехать и сорок километров, и двести. Некоторое время Иван размышлял: что делать? Потом решил пойти на разведку. Он слез с противоположной стороны состава, критически осмотрел себя: мятый, грязный. Провел рукой по лицу – щетина.

В общем, все «на уровне». Не хватает только перегара, но трое на штабеле этого не заметят.

Иван пролез под вагоном, направился к мужикам. Его увидели, замолчали. реалии последних лет приучили настороженно относиться к чужим.

– Здорово, мужики,– сказал Иван. Вразнобой ответили: здорово. Иван потер щетину.– Подскажите, мужики, куда попал-то я?

– А ты что? Ты откуда?

– Да я это. по пьяни чего-то не пойму, куда забурился. Слова «по пьяни» были мужикам близки и понятны.

Послужили паролем: свой.

– Эва! – сказал один.– Сам-то откуда приехал?

– А поп его маму знает. Бухали с корешами три дня. А может, больше. Не помню сейчас. А где это я?

– Кузнечное в пяти верстах. Догоняешь?

– Кузнечное?

– Ну.

– А где это?

– Да-а! Это ты, братан, сильно, видать, поквасил с корешами. Кузнечное, говорю, рядом. В пяти верстах. До Приозерска – двадцать. Ну, догнал?

Вот оно что, сообразил Иван, я недалеко от Приозер-ска. Все очень удачно получается. Пока.

Самый разговорчивый из мужиков спросил:

– Башка-то трещит?

– Ага,– ответил Иван,– трещит.

– Ну присядь. Плеснем пару капель.

– Спасибо, мужики.

– Рыжий, налей человеку.