Башни смерти

Джерард резко посмотрел на него. Стивен стоял неподвижно, слегка покачиваясь. Старик поднял руку и медленно помахал ей перед лицом юноши. Стивен не шевелился, он даже не моргал.

– Ты слышишь меня? – Громко спросил Джерард. Ответа не было. Юноша смотрел прямо перед собой, его глаза были пустыми и невыразительными.

Изогнутая темная фигура ворвалась в поле зрения. Даг Зиарет прохрипел: «Ты дал ему порошок?»

– В хересе. Да.

– Прекрасно. Все готово. – Перс схватил Стивена за руку и повел безвольного юношу к алтарю. Джерард последовал за ними. Он слегка дрожал. Он достал из кармана острый нож и аккуратно положил его на жаровню.

Стивен лежал неподвижно на алтаре. Перс возвышался над ним, его когтистые руки двигались в странных, архаичных жестах. Джерард хрипло сказал: «Будь осторожен! Он не должен умереть! Не должно быть никакого риска подвергнуться обвинению в убийстве».

Лицо Даг Зиарета не изменилось; на нем было выражение восторженного, почти экстатического отрешения. Он указал на алтарь. Джерард вытянулся на нем.

Со своего места он мог видеть узоры извивающейся мозаики на низком потолке, мерцающие в тусклом свете. Дым благовоний все поднимался и поднимался…

Даг Зиарет обнажил грудь Джерарда. На желтоватой коже был виден алый узор – клеймо в форме полумесяца, – который он носил со времени своего первого визита в Персию, когда был навечно отмечен как слуга Аримана.

Нож в руке Даг Зиарета выдавил несколько капель крови из малинового знака.

Перс потянулась за чашей. Он поднес ее к губам Джерарда.

– Пей!

Жидкость была острой и пьянящей. Пары начали проникать в мозг Джерарда. Он откинулся на спину, когда перс начал тихо напевать, и уставился на мозаику на потолке.

Дымы благовоний стали гуще. За исключением голоса Даг Зиарета, здесь было очень тихо. Странный холод начал пронизывать воздух.

Храм стал казаться темнее.

И мозаика начала двигаться… двигаться… колебаться и ползти во мраке, принимая неземные очертания перед одурманенным взором Джерарда. Тень медленно становилась все более отчетливой…

Тень великой птицы, парящей…

3

Сознание медленно возвращалось к Джерарду. Какое-то время он лежал неподвижно, отчаянно пытаясь побороть мучительную боль, от которой его тошнило. Чередующиеся волны тепла и холода, казалось, проникали в его мозг в бесконечной монотонности боли. Как долго он лежал таким образом, он не знал; наконец теплая сладковатая жидкость потекла по его горлу, и агония утихла.

Но прошло почти полчаса, прежде чем он собрал достаточно сил, чтобы открыть глаза и сесть. Свет в подземном храме почти погас, подумал он, а трехногие жаровни виделись лишь тенями во мраке. И не было никаких признаков Даг Зиарета.

Джерард медленно встал, все мышцы и суставы болели. Словно притянутый магнитом, его взгляд устремился к алтарю, возникшему перед ним.

Там лежал человек – иссохший, сморщенный старик с закрытыми глазами, его одежда была распахнута, чтобы обнажить пылающий алый знак на желтоватой коже груди.

Симеон Джерард смотрел на самого себя!

На краткий миг ошеломляющая значимость этой вещи отняла у него все эмоции. Он стоял в полной тишине, глядя на сморщенную фигуру на алтаре.

Он выиграл! Колдовство перса не подвело. Разум и душа Симеона Джерарда теперь жили в сильном, юном теле Стивена.

Он обманул – смерть!

Джерард радостно засмеялся. Он вытянул мускулистые руки и осмотрел их; он провел дрожащими пальцами по лицу, с которого исчезли все морщины. Он дотронулся до гладких, блестящих волос – совсем не похожих на те скудные, ломкие волоски, что были у него до этого.

Раздался низкий смех. Из тени вышел Даг Зиарет, поблескивая зубами, обнаженными в усмешке. Перс прокудахтал: «Все кончено, эфенди».

Джерард кивнул. Он почувствовал небольшую неловкость в поиске голоса, и когда заговорил, его голос был странным.

– Свершилось. Селах. Но что – с ним? – Он указал на тело, лежащее на алтаре.

– Он тоже жив. Хотите, чтобы я…

– Нет, – быстро сказал Джерард. – Я сделал свои собственные приготовления.

– Хорошо. Теперь… – перс вытащил флакон с кристаллическим белым порошком. – Возьми это. Раз в шесть дней растворяй щепотку в вине. Я дам тебе еще, когда запас подойдет к концу. – Он поставил флакон, схватил Джерарда за руку и, глядя ему прямо в глаза, сказал: – Не забудь! В течение года ты должен использовать этот порошок, тогда ты будешь в безопасности. Но если ты прекратишь до конца года – ничего хорошего не будет для тебя, эфенди.

Джерард осторожно положил флакон в карман.

– Теперь все?

– Почти. Моя… моя награда?

– Твоя плата была непомерной. – Джерард помедлил, а затем быстро продолжил, заметив выражение, внезапно появившееся в глазах перса. – Но я с радостью заплачу. Сначала я должен перевести некоторые ценные бумаги в наличные. Через неделю…

– Как угодно, – пробормотал Даг Зиарет. – Я доверяю тебе. Ты заплатишь мне. – Он протянул тощую руку и сознательно постучал по карману, в котором находился флакон с белым порошком.

Джерард ничего не сказал, когда перс повернулся и ушел в тень. Вскоре щелчок замка сообщил о том, что он покинул помещение.