Башни человеческих душ (СИ)

Профессор Фитцрой положил пустую чашечку на стол, и взял в руки тоненькие папки с личными делами пациентов. Август быстро надевал на себя халат.

– Ну что, в путь!

Они вышли из кабинета и двигались по узкому коридору, свернув направо, и почти сразу уткнулись в небольшое помещение, где сидели санитары.

– Ночь прошла спокойно? – поинтересовался доктор.

– Все спокойно, – ответил Готтфрид, протягивая ему связку ключей.

– Их уже кормили?

– Да, доктор. Мисс Долорес была оповещена о прибытии новых ртов.

– Великолепно. Посуду еще не забрали?

– Нет, мы смотрели в окошки. Похоже, не один из них не притронулся к еде.

– Понятно, благодарю Готтфрид. Вильгельм. – Второй санитар приветливо кивнул.

Профессор нашел ключ от палаты двести один и направился к первому пациенту. В личном деле каждого графа «Имя. Фамилия. Отчество» пустовала. Вместо этого карандашом было вписано «Пациент №1, 2, 3».

Доктор подошел к камере первого и со скрипом отварил тяжелую железную дверь. Это было узкое помещение, в котором располагалась одноместная койка, тумбочка и стул. Маленькая лампочка одиноко висела почти под самым потолком, так, что без лестницы дотянуться до неё было просто невозможно, если только в тебе не было почти два с половиной метра росту. Единственное окно находилось у противоположной двери стены, с решетками в кулак толщиной. Если кому-то из пациентов приходило в голову сбежать из лечебницы, то им бы пришлось немало попотеть, не говоря уже о том, что выбраться со второго этажа без веревки было делом безнадежным, – даже сумасшедшие это понимали, они же не дураки. В дальнем правом углу располагался жестяной унитаз и умывальник, где вместо крана свисал небольшой кусок резинового шланга.

На кровати с левой стороны лежал мужчина, приблизительный возраст которого, как было указано в досье, составлял двадцать три-двадцать семь лет. Это был хорошо сложенный мужчина, блондин, с редкими для его типа волос, карими глазами. Прямой нос, аккуратный подбородок и маленькие уши. Это человек выглядел настоящим красавцем, пока призрак безумия не поселился в его голове. У такого парня явно никогда не было проблем с девушками. На нем была надета стандартная белая больничная форма, – подобные выдают в каждой лечебнице. Вопреки всем законам игнорирования, он не лежал к профессору и его помощнику спиной, но характерная поза эмбриона, желающего защититься от внешнего мира, присутствовала. Пациент №1 был спокоен, никак не реагируя на присутствие людей в комнате. Руками он прижимал к себе согнутые ноги.

– Чудное утро, вы не находите? – Начал профессор радостно. – День после дождя всегда прекрасен, а воздух так свеж, особенно здесь, вдали от города и его демонических труб, которые засоряют наши легкие черной гарью.

Ответа не последовало.

Профессор открыл папку с личным делом Пациента №1, глядя на сделанную черно-белую карточку. Доктор боялся этого взгляда. На фото молодой человек смотрел в камеру пустыми глазами. Отрешенный взгляд – верный признак посттравматического синдрома. Он пробежал мельком другие данные, где были сделаны общие медицинские анализы. Все показатели были в норме, за исключением высокого уровня адреналина в крови. Не исключено, что это могло быть вызвано усугублением стресса со сменой обстановки. Организм выделял гормонов больше, чем того требовалось.

– Кстати, меня зовут Карл Фитцрой. Чаще всего меня именуют «профессором» или «доктором», поэтому я не обижусь на любое ваше обращение. А вот этот молодой человек сзади меня, – профессор указал на своего помощника, – зовут Август, он мой ассистент и аспирант, пишет диссертацию по психологии.

– Здравствуйте. – Бодро кивнул Август.

– А как ваше имя?

Снова молчание, никакой реакции.

– Он смышленый парень, – продолжал доктор, – правда немного ленив, отчего иногда делает все наспех, и зачастую неправильно. Скорость в его случае не означает качество.

– Да, но второй раз я всегда все делаю как нужно.

– Иногда это бывает весьма утомительно. – Съязвил доктор.

Август ничего не ответил, равно как и пациент. Он продолжал неподвижно лежать, даже не сменив позу, его взгляд по-прежнему оставался отрешенным.

– Ну что ж. Вижу, вы не притронулись к завтраку. А зря. Наша кухарка Долорес не только весьма аппетитная женщина, но и сама хорошо готовит. Уверен, что такой молодой человек, как вы, смог оценить её по достоинству. – Профессор подмигнул. – Ведь наверняка на фронте кормили абы как. Я хоть и побывал там последний раз много лет назад, но вкус свиной тушенки стоит у меня в горле до сих пор, а галетами хорошо было бы колоть орехи, а не наши зубы.

Пациент №1 слегка пошевелил ногами, но в остальном его реакция осталась нулевой.

– Ну что ж. Не буду вас долго утомлять, переезд наверняка был тяжелым, мне и самому нужно как минимум два дня отдыха после переброски с одного места на другое. Годы уже не те.

Профессор поднялся, поправляя полы халаты.

– Ну, что ж. Рад, что наше знакомство состоялось, я буду заглядывать к вам два раза: утром и вечером. Надеюсь, мы с вами станем хорошими друзьями.