Башни человеческих душ (СИ)

В ту ночь я проснулся из-за шума после отбоя. Выйдя из палатки, я увидел, как солдаты, тыча винтовками в детей, говорят, что поймали партизан. Тут же объявился Файвинг, напуганный не меньше, чем я. Мы оба стояли как вкопанные, наблюдая за разворачивающейся картиной. Когда солдаты разошлись не на шутку, я попытался остановить их, но тут же получил прикладом в лицо, после чего у меня остался на лице этот безобразный шрам. Сейчас они были в несколько раз сильнее меня, и начинать драку, было сродни самоубийство. Когда прозвучали роковые выстрелы, они шли, посчитав, что все жители деревни тоже партизаны. В этот момент я немного пришел в себя, и заметил Файвинга, который бегал возле палатки, схватившись за голову. Он истерил, точно девчонка, вопя, что нам теперь конец, эксперимент провалился, что мы наделали и все в таком духе. Лихорадочно соображая, что делать, я не нашел ничего лучше, чем замести следы и сбежать, пока есть время. Первой моей целью стал Файвинг, как главный соучастник и свидетель. Я был больше чем уверен, что на допросе он расколется и сдаст меня с потрохами. Потом я быстро забежал к себе в палатку и начал собирать все имеющиеся документы, поскольку любая информация могла сыграть против меня. Я взял два наиболее вместительных мешка и упаковал в них все приказы, журнал с записями Файвинга, личные дела солдат и прочее. Однако свое личное дело я решил забрать с собой. Не знаю, но тогда мне показалось, что оно еще может быть полезным. Когда котомки были полны, я снова услышал шум снаружи. Солдаты тащили деревенских к болотам, видимо стремясь устроить расправу именно там.

Взяв пистолет, я незаметно пробрался в лес, став свидетелем того, как из бедных крестьян сделали решето. Было ли мне страшно в тот момент? Пожалуй, мое состояние трудно было описать словом «страх». Я скорее находился в некотором шоке, но сумел сохранить ясность ума. Солдаты начали сбрасывать трупы в болото, но тут кто-то основа закричал «партизаны» и они уже принялись стрелять друг в друга. Такой исход был для меня полной неожиданностью, но я решил подождать, что будет дальше. Как только большая часть моих бывших солдат отправилась на тот свет, среди выживших осталась лишь горстка, но они уже не были столь опасны: некогда лучшие солдаты Первой гвардии плакали и стонали, точно беспомощные дети. У кого-то совсем поехала крыша, кто-то покончил жизнь самоубийством.

Ужас, скажите вы? Да, действительно. Я теперь вынужден жить с этим до конца моих дней, а это похуже любого проклятья. Но я не мог допустить, чтобы кто-нибудь узнал, что произошедшие случилось по моей вине, а потому обставил все так, будто бы на нас напали партизаны. Оставшихся в живых бойцов пришлось добить своими руками, а тела местных растащить по болотам, чтобы о них и вовсе никто никогда не узнал. Когда работа была закончена, уже наступило утро. Я отправился к своей палатке забрать котомки, однако услышал какие-то звуки из палатки радиста. Зайдя к нему, я обнаружил, что рация передает сигнал об оказании срочной помощи, и тут же его выключил. Раз до этого момента никто не показался, сигнал вовремя не услышали, а если услышали недавно, то в любой момент из города может нагрянуть патруль. Нельзя было терять ни секунды! Однако меня смутило то, что сигнал был подан, а значит, радист каким-то чудом избежал всеобщего помешательства. Я быстро пересчитал всех солдат, и обнаружил, что трое из них пропали. Не обнаружив их поблизости, я с ужасом понял, что они сбежали.