Башни Анисана

После этих слов он удалился, унося пустую чашу из-под пасоки. Гиб Аянфаль растерянно посмотрел ему вслед, а потом пригасил глаза и погрузился в собственное внутреннее поле. Ничто больше не напоминало о недавней дурноте, кроме оборванных воспоминаний. Прежде ему никогда не доводилось чувствовать себя настолько плохо.

Гиб Аянфаль поднялся с ложа и прошёлся по зале. Она представляла собой просторную комнату под куполом обители, сплетённым из мощных каменных стеблей, излучающих мягкий сине-зелёный свет. Из вещей в ней были только пиалы для пасоки и информационные карты, сложенные в пустотах промеж стеблей. Такое малое количество личных вещей было обычным делом для асайев Онсарры, давно отказавшихся от многих ценностей материальной культуры.

Пустота в сознании Гиб Аянфаля быстро заполнялась бесчисленными вопросами по поводу произошедшего. Что с ним было? Как он оказался дома? Чувство времени безошибочно подсказывало, что с момента его последнего воспоминания прошло около пол суток. Куда делся кусок памяти, связанный с этим временем? Совершенная асайская память фиксирует всё, каждую мелочь, будь она реальной, или вымышленной. Ни один даже самый лёгкий сон не пройдёт мимо неё. Забыть что-либо – это же так глупо! В нутре его вспыхнул жгучий стыд – редкое чувство среди асайев Онсарры.

В это время вернулся аба Альтас. Он взял Гиб Аянфаля за плечо и наставительно сказал:

– Тебе лучше отдохнуть сегодня. Я скажу Росер, чтобы она позаботилась о твоём покое.

– А ты куда пойдёшь? – спросил Гиб Аянфаль, не собираясь тратить весь день на столь бесполезное занятие.

– Трудиться. Сегодня мы должны будем завершить обитель на Новых Полях, как и собирались. Я-то хотел, чтобы и ты в этом участвовал, но придётся оставить тебя дома.

Гиб Аянфаль упрямо покачал головой.

– Я должен закончить её! – возразил он, – Ты ведь доверил мне самому полностью вести строительство. Аба Альтас, мне не нужно сейчас отдыхать! Я хочу пойти туда вместе с тобой!

Аба Альтас окинул его долгим оценивающим взглядом пригашенных глаз.

– Что ж, раз уж ты уверен в своих силах, то ладно, – согласился он после некоторого раздумья, – Но тебе нужно поспешить! Новые Поля не близко, а время начала труда уже вот-вот подойдёт.

* * *

Новые Поля – пустынные холмы, простирающиеся к югу от Рутты, над которыми реют громады небесных обителей, прозрачные, если смотреть на них прямо снизу, и стелющиеся тёмными протяжёнными силуэтами на горизонте. До начала жизни Гиб Аянфаля здесь были густые леса, такие же, какие обступали город с севера, но ныне всё изменилось до неузнаваемости. Постоянные малые перемены вообще были часты в обществе асайев. Пустынные местности заселялись, а некогда оживлённые улицы и площади становились нетронутыми пущами. Некоторые перемены происходили быстро, другие тянулись на протяжении эпох. Гиб Аянфаль за свою недолгую жизнь успел увидеть только то, как постоянно меняется их город Рутта. Асайи не любят хранить старые вещи, потерявшие полезность. Они избавляются от них, оставляя лишь опыт – совершенной памяти ни к чему напоминания, заключённые в вещественной форме. Даже некогда выдающиеся творения падают перед непрерывным потоком перемен, и только редкие асайи, похожие на абу Альтаса, добиваются сохранения старины.

Основой жизни для всех растений твердынь Онсарры от крошечных щетинок травы до гигантских дышащих деревьев была особая бурая пыль, струившаяся в верхних слоях твердынной коры. Асайи, обладающие рабочими точками сеятелей, знали, как выпускать наружу сгустки этой пыли и тем самым давать жизнь растениям. Они вытягивали из твердынной плоти стебли, наполненные бурой пылью, из которых сплетали высокие древесные стволы. Из-за обилия труда подобного рода, сеятели составляли одну из самых обширных категорий населения хорошо обжитых твердынь.

Бурая пыль, струившаяся в жилах лесов, некогда простиравшихся на Новых Полях, постепенно ушла в глубину твердыни, и оставшаяся без жизненной субстанции растительность в короткие сроки обратилась неживую массу, покрывшую холмы рыхлым слоем. Среди общих мыслетоков простых асайев, живущих на поверхности, ходили слухи, что всё это – дело рук некоего глубинного владыки, и таким образом он выражает своё недовольство. Было ли это правдой, Гиб Аянфаль не знал – в общих мыслетоках можно было порой напасть на сведения бывшие только плодом чьего-то воображения. Зато пустовавшие теперь территории активно застраивались замками, которые заселяли асайи, прибывавшие из соседних поселений и, особенно, с Шестой твердыни.