Башни Анисана

Они хотели уже кивнуть друг другу в качестве прощания, как вдруг Голос Ганагура разнёс по волнам радостную весть. Родичи одновременно погасили глаза и вслушались. Голос сообщил, что новая звезда, долготворимая Эртань-Онсарра наконец-то воссияла! В течение следующей тысячи оборотов движение её согласуется с общим движением Кольца Светил, в которое она войдёт, ведомая Онсаррой, а уже потом начнётся творение её твердынь.

Родичи вынырнули из волн.

– Значит, количество асайских звёзд всё-таки вырастет до двадцати одной, – сказал Гиб Аянфаль, думая, что Гиеджи захочет ещё с ним поговорить.

Но сестра только пожала плечами.

– Так и раньше бывало. Ладно, Яфи, мне пора.

Она склонила голову, а потом быстро зашагала прочь в глубины обители. Несмотря на столь прозаичное заявление, сестра никогда не наблюдала появления новых звёзд как и сам Гиб Аянфаль. Он знал об этом только из рассказов Голоса и абы Альтаса, который в начале прошлого цикла проводил многих учеников, ушедших на твердыни сотворённой тогда Нео-Сативары. Кроме них твердыни Онсарры и других звёзд покинули миллионы асайев, ведомые величайшими патрициями и матриархами. Их объединённое сознание породило новых сверхсуществ, подчинённых новым правителям. Проводы отделявшихся отмечались обширными торжествами, во время которых асайи все вместе уносились сознанием к новой звезде и её пока ещё неосвоенным окрестностям. А волновые поля асайских звёзд под управлением распространителей внешних волн мощными потоками устремляясь к новоявленному светилу и вводили её в глобальное информационное поле всего Анисана.

Анисанских распространителей внешних волн, так же называемых танцующими, Гиб Аянфалю тоже доводилось встречать. Даже в их замке жил один. Если для простых асайев танец был атрибутом великих и малых торжеств, то для распространителей танец был трудом. В каждом городе есть арены, на которых они вступают в нескончаемый танец, создавая из гудящих волн твердыни и звезды потоки, наполненные осознанной энергией. Плодом их трудов были срединные волны асайского происхождения, способные носить в себе мыслетоки и глобальные эмоции. Для Гиб Аянфаля это изящное ремесло было загадкой. Арена Рутты была скрыта от посещений на протяжении вот уже ста оборотов. Голос, конечно, говорил, что придёт время, и он получит право вступать туда и наблюдать за искусством танца, но Гиб Аянфалю казалось, что ждать придётся слишком долго.

Погрузившись в размышления, Гиб Аянфаль забрёл в галерею, за прозрачной стеной которой виднелась его башня. Голос шепнул, что, как и утром, сейчас нежелательно выходить на улицу. Все буйство стихии – точно хорошо спланированное зрелище, и Голос заботился о том, чтобы это действо никому не причинило вреда. Впрочем, Гиб Аянфаль и не собирался с ним спорить.

Но вот до внутреннего слуха донеслось ощущение опасности. Только угроза нависла не над ним, а над кем-то другим. Волны приносили подобные веяния, когда нужно было срочно оказать помощь, а он со своей рабочей точкой мог бы справиться с этим. Гиб Аянфаль пригляделся к башне и сквозь стену дождя рассмотрел крошечную фигурку на её боку. Кто-то, обладающий огненно-рыжими волосами, пытался взобраться наверх.

Не тратя времени, Гиб Аянфаль приложил руки к прозрачной стене, беря под контроль управляемое вещество. Пластичные плоские стебли быстро образовали перед ним ход на улицу. Тело обдало холодным ветром. Гиб Аянфаль выпрыгнул наружу, и тут же лицо и руки его обожгли неистовые удары капель, пересыщенных атмосферной пылью. Он по колено оказался в оранжевом пылевом потоке, нещадно щипавшем пурную кожу. Замок и все строения, кроме старой башни, приподнялись над поверхностью твердыни, опираясь на корневые стебли, из-за чего перед бурными ручьями не было никаких преград. Жгучий дождь разъедал нежную траву, обращая её в топкое месиво. Деревья сносили удары стихии более стойко, но всем сеятелям после завершения бури явно светило солидное прибавление труда.

Подбежав к башне, Гиб Аянфаль с ходу высоко запрыгнул на стену и начал проворно взбираться наверх. Голос шептал, что ему следует быть осторожнее, но он не обращал на него внимания. Он уже знал, кому идёт на помощь, и тут же припомнил недавнюю просьбу абы Альтаса. Что ж, хоть не пришлось отдельно разыскивать ребёнка.

На высоте верхнего уровня замка Гиб Аянфаль закончил подъем и подобрался ближе к Эньши. Тот беспомощно повис на стебле. Босые ноги скользили по гладкому камню, и он не находил в себе сил, чтобы или продолжить подъем, или спуститься вниз. Его спину и плечи покрывали светло-серые полосы, оставленные безжалостными дождевыми каплями. Гиб Аянфаль не знал, какая у него будет рабочая точка, но, похоже, она не наделяла своего обладателя достаточной ловкостью для лазанья по отвесным стенам. Строитель крепко стиснул рукой детское плечо и громко сказал:

– Пошли домой!