Башни Анисана (СИ)

«Тебе следует говорить правду, Гиб Аянфаль» – вкрадчиво прошептал Голос Ганагура, – «Если ты солжёшь, то твои судьи получат право заглянуть в твои помыслы, чтобы узнать истину. Ты в праве молчать, если сочтёшь нужным. Но подумай, стоит ли делать это в каждом отдельном случае».

Гиб Аянфаль, стараясь сохранять спокойствие, спросил:

– Что интересует здесь присутствующих? Я не знаю, с чего начать.

– Например, с родственных связей, – произнёс со своего места мастер Караган, буравя его пристальным взором, – у вас же есть они?

– Да, – скупо ответил Гиб Аянфаль. Он не решался называть имена перед всеми, словно тем мог запятнать их. А потому, вынув из-за пояса тёмно-синий кристаллик, протянул его вперёд, держа на ладони:

– Вот карточка родственности.

Под пристальным взором мастера Карагана карточка сама собой поднялась в воздух.

– Мастер Альтас Хосс, ведущий Ае, сеятель Гиеджи и Эньши, пока ещё дитя пяти оборотов, – вслух объявил мастер стражей, после чего бросил молниеносный взгляд на сидящих в стороне родичей, – да, всё ясно. Неплохое семейство.

Карточка мягко опустилась обратно на ладонь Гиб Аянфаля, и он поспешно спрятал её на прежнее место, блокируя сознание от забеспокоившихся волн. Он чувствовал, что для патрициев его родство с абой Альтасом не стало новостью, но вот имя Эньши вызывало интерес.

– Патриции Онсарры, сохраняйте спокойствие! – вновь воззвал к собору Гэрер и беспокоившие Гиб Аянфаля щупы исчезли, – продолжайте, Гиб Аянфаль. Расскажите о том, как вы жили, начиная с самого пробуждения. Волны говорят, что вам довелось недавно приобщиться к знаниям о творицах. Вы можете начать с этого. Знакомы ли вы с той, кто привела вас в жизнь?

Этот вопрос показался Гиб Аянфалю странным в непривычной для него направленности. Прежде он без колебаний бы указал на Онсарру, как и большинство юных асайев. Но сейчас нужно было говорить по-новому.

– Я ничего не знаю о своей матери, – произнёс он, решая не скрывать правды хотя бы в первом вопросе, – я был пробуждён мастером Альтасом. Он же потом воспитывал меня, и стал моим учителем.

– Это он рассказал о творицах? – тут же поинтересовался мастер Караган.

– Нет. Мастер Альтас избегал таких разговоров, утверждая, что волны откроют мне это, когда я буду готов. Про твориц мне рассказал мой друг Хиба.

По залу пронёсся приглушённый шум – видно, многие вспомнили о недавнем суде, проходившем на этом же месте.

– Хорошо, – голос правителя вернул тишину, – рассказывайте далее, Гиб Аянфаль.

Строитель перевёл дух, тихонько вздыхая, и принялся рассказывать о своей жизни, начиная с самого начала. Патриции молча слушали о том, как он сперва обучался всему, следуя за абой Альтасом, как позднее стал его учеником и трудился, и что всё в его жизни было спокойно и гладко. Самому ему стало как-то неловко от этого повествования. Стебли зала Церто явно видели истории поистине драматичные и трагические, на фоне которых его собственная жизнь, столь ценная для него самого, казалась болезненно смешной. Глубинные патриции, даже Эйдэ, слушали, прикрыв глаза, и от того, Гиб Аянфалю казалось, что они спят, утомлённые монотонной речью. Верхние ряды асайев выглядели более оживлённо, но всё же не слишком активно, и только мастер Караган был весь внимание. Когда Гиб Аянфаль дошёл до того, как аба Альтас получил приглашение от консула Сэле, он задал второй вопрос:

– Насколько я понял, вы почти всё время проводили рядом с абой. Чему он учил вас кроме строительства? Какие убеждения прививал?

– Те же, что и Голос, – осторожно ответил Гиб Аянфаль, – а кроме них аба учил меня ценить и любить родичей.

Волны всколыхнулись, и над головой замолкшего Гиб Аянфаля заскользили незримые информационные потоки. Но он не рискнул вслушаться, и потому не узнал, что начали так активно обсуждать внешне молчаливые асайи.

– Хорошо, – кивнул мастер Караган, – продолжайте рассказывать. А именно нас интересует следующее – вскоре после начала труда в замке господина Сэле ваш аба исчез. Поведайте об этом. Как вы отреагировали на это событие?

Вопрос этот был близок к тому, что волновало Гиб Аянфаля, и потому он, ощутив порыв внутренней решимости, заговорил:

– Я чувствовал, что это случится! Мне было неспокойно всю ночь, а когда утром мы с Ае зашли к нему… Он исчез прямо у нас на глазах, почти так же, как консул, но мгновенно. Я ничего не успел сделать!

– А что бы вы думали предпринять? – тут же спросили его с верхних рядов.

– Не знаю. Наверное, тоже схватился бы за мастера Альтаса, чтобы удержать. Но я не смог этого. Мне только и осталось, что после отправиться на труд, стараясь не думать об увиденном. Эта информация не должна была попасть в волны слишком рано.

– Гэрер Гэнци, – раздался спокойный голос Ае, – это я попросил Гиб Аянфаля сохранять молчание волн, как управляющий глобальными мыслетоками. И прошу заметить, что он справился со своей задачей несмотря на то, что увиденное глубоко потрясло его!