Барсук

Анника бросила планшет, как будто он обжег ей пальцы. Металлический задник заскрежетал по каменному полу, а чехол отвалился. Она еще долго, после того как погас экран, не моргая смотрела на планшет на полу, пытаясь унять дрожь.

73

Не знаю, что буду делать, если они оставят меня здесь.

Пятница, 4 ноября

Мартин торопливо выбрался из машины. Впервые за много недель ему приятно возвращаться домой. Он вернулся раньше обычного, и наконец-то пятница наступила.

Разговор с Сесилией вдохнул в него жизнь. Он увидел свет в конце тоннеля. Тот факт, что Анника больше не подозреваемая, принес огромное облегчение, даже несмотря на то, что рассказать ей об этом нельзя. Мысли о жене согревали его. Им уже давно непросто. Но она права. Ему надо быть с ней, а не держаться на расстоянии. Он ушел в работу и стыдился этого, но еще не все потеряно. Теперь все изменится. Возможно, у него получится освободиться на неделю и возместить, хотя бы отчасти, потерянное время, провести его вместе. Может, куда-нибудь поедут вдвоем.

Он остановился и подумал, что ему стоило купить цветок, что-то небольшое в знак внимания. Теперь уже до завтра.

Ключ повернулся в замке, и дверь открылась. Анника, как обычно, сидела за кухонным столом с зажженными свечами и бокалом вина.

— Привет, любимая! — закричал он и улыбнулся ей. Пока он вешал куртку, мозг обрабатывал только что увиденное.

Один бокал вина. Не два.

Нет еды.

— Как дела? — спросил он и подошел к столу.

Она взглянула на него. Глаза походили на холодные фарфоровые бусины. Она была собранна — не рада. Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

Анника отвернулась.

— Что случилось? — спросил он. — Все нормально?

— Нет, — сказала она, кивнув на стол около его места. Его планшет лежал на месте тарелки. Мартин вопросительно взглянул на Аннику, а потом снова на планшет.

— Открой его, — сказала она. У нее на скулах заходили желваки, когда она стиснула зубы.

Мартин поднял планшет. По стеклу наискосок проходила трещина, от одного края до другого, перечеркивая некоторые уведомления.

— Он упал на пол? Да и фиг с ним, он все равно старый. — Он ей улыбнулся, собираясь отложить планшет.

— Прочитай сообщение, — сказала Анника. Она глубоко вдохнула через нос, словно пыталась удержать эмоции внутри.

Мартин прокрутил уведомления из Twitter, Facebook и других приложений. Потом он увидел сообщение от Сесилии. В груди екнуло. Он уже прочитал его на телефоне и знал, о чем оно. Только сейчас он осознал, как неправильно оно могло быть понято. Как его прочитала Анника.

Он пытался улыбаться, но теперь радость провалилась в дыру в груди.

— Ты не понимаешь, это… — начал он. Продолжить он не успел.

— Ты думаешь, что я дурочка, а? — спросила Анника. Она четко произносила каждое слово. Она по-прежнему держала себя в руках. Была даже слишком спокойна. Жилы на шее напряглись как струны. — Теперь я понимаю, почему ты работал допоздна каждый, черт побери, день.

— Анника, нет, — сказал он. Он скорее упал, чем сел, на стул. Тело дрожало. «Не сейчас, не вот так». Она должна понять. Но он не знал, что сказать. Единственное, что он смог выдавить из себя, — правда. — Это не то, что ты думаешь.

— И это все, что ты можешь сказать? Но расскажи тогда, что же это? Что я думаю?

Мартин замолчал. Он обещал ничего не говорить о Барсуке, но если он не скажет, Анника ему не поверит. Он покачал головой и встретился глазами с Анникой.

— Ты должна мне довериться сейчас, — сказал он. Голос ослабел. — Тебе не о чем беспокоиться, все будет хорошо. Я не могу рассказать все пока, но скоро смогу.

— Вы ведь встречались, да?

Мартин кивнул.

— Да, но не так, как ты думаешь.

— Ты мне противен! — сказала Анника. — Слышишь? Она обвиняет меня в убийстве, а ты встречаешься с ней у меня за спиной.

— Нет, любимая, послушай!

— Не называй меня так. Я больше не могу, понимаешь? — Глаза Анники наполнились слезами.

Мартин тоже чуть не плакал. Он умоляюще поднял руки.

— Я связался с ней, когда тебе стало совсем плохо. Я просто хотел с кем-нибудь поговорить. Я поступил глупо, но я не изменял.

— Еще бы! Но слушай, я все понимаю. Она красотка. И не сумасшедшая. Пользуйся моментом, пока есть возможность.

Слова ранили его прямо в сердце. Глаза щипало от слез, а голос стал сдавленным.

— Я не вру, — выдавил он из себя тихо. Он опустил лицо в ладони и заплакал. Он слышал ее прерывистое дыхание, когда она тоже заплакала. — Я обещал не рассказывать, но все равно скажу. Ты больше не подозреваемая. Они поймали Барсука. Понимаешь? Все кончено, можем снова строить нашу жизнь.

Анника перестала плакать. Она откинулась на спинку стула, скрестив руки.

— Нет, — сказала она.

— Любимая, это правда. Подожди всего пару дней.

— Слишком поздно, — сказала Анника, отводя глаза. — Но в одном ты прав. Все кончено. Мы можем заново строить наши жизни. Каждый для себя.

Мартин чувствовал, как по щекам бегут слезы.

— Что ты хочешь сказать?

Анника кивнула в сторону спальни.

— Я собрала твою сумку. Бери ее и уходи.

— Пожалуйста, Анника, не делай этого. Я люблю тебя.