Барракуда

– Мама сказала, что ей предложили хорошо заработать, но придётся уехать на два дня за город. Перед отъездом приготовила кушать и денег на продукты оставила. Хлеб съели вчера за обедом, а потом Катька с этим мороженым пристала. Целый день ныла. Обещала, что потерпит до приезда мамы. Я и согласился. А потом мы забыли поставить кастрюлю в холодильник. Еда испортилась и утром нечего было есть. Только чая попили.

– Понятно, – со вздохом сказала Мария Ивановна. – С мамой мы потом разберёмся, а сейчас ответь мне на один вопрос – под словом «мы» ты кого имел в виду? Себя и сестру, или только себя?

– Себя, – поняв суть вопроса, признался Валерка.

– То-то! Ты старший, значит на тебе и ответственность, значит с тебя и спрос! – нравоучительно проговорила Мария Ивановна.

Мальчик в знак признания вины опустил голову.

– Ладно, – примирительно сказала Мария Ивановна, – кто не ошибается? Стойте здесь. Схожу домой за деньгами и пойдём в магазин. У меня, кстати, тоже хлеба нет, так что составите компанию. Договорились?

– Не надо, – заартачился Валерка, – мы потерпим.

– Потерпим? Сам терпи! А сестрёнку-то зачем голодом морить? – строго спросила Мария Ивановна. – Или хочешь, чтобы мама узнала, что тебе нельзя ничего поручать?

– Не хочу, – понуро согласился Валерка.

– Не хочешь, значит и не кочевряжься! – заключила Мария Ивановна. Поставила Катю на землю и пошла за деньгами.

Вернулась с пустыми пакетами и кошельком, взяла за руку Катю и пошла в магазин. Большой супермаркет находился в полуквартале от дома. Катюша, на удивление быстро принявшая Марию Ивановну за близкого человека, не только резво семенила рядом, но даже пыталась попрыгать по ходу на одной ножке. Валерка поначалу понуро поплёлся за ними, но затем передумал, догнал и зашагал рядом. Увидев появившегося рядом мальчика, Мария Ивановна хотела улыбнуться, но сдержалась, сделав вид, что не заметила. Побоялась улыбкой затронуть мужскую гордость. Так они и шагали – строгая, военной выправки бабушка и два ребёнка. И вряд ли у кого-нибудь из прохожих даже мелькнула мысль о том, что это не семья, бабушка и внуки, а совсем чужие люди.

Глава 4

Супермаркет встретил красочными разносолами. У кого хочешь глаза разбегутся, не говоря уж о детях. Катюша тут же забыла, что хотела хлебушка, и, ничтоже сумняшеся, стала ныть и требовать всё, что ни попадалось на глаза, начиная от любимого мороженого, и кончая квашеной капустой. К удивлению Валерки «барракуда» покупала всё, что требовала сестрёнка. Покупок набралось на три больших пакета. Пришлось и Валерке нести пакет. Его попытки укротить «алчность» младшей сестрёнки были пресечены двумя вопросами Марии Ивановны:

– Деньги чьи?

– Ваши, – ответил Валерка.

– А могу я тратить мои деньги так, как считаю нужным?

– Можете, – вынужден был согласиться Валерка.

– То-то, – коротко заключила Мария Ивановна.

Валерке, конечно, было приятно, что она покупала всё по первому требованию сестры, но вопрос «почему она это делает?» оставался без ответа, и это смущало. Мысли, что потребует за это что-то нехорошее, даже и в голову не приходили. Просто в его короткой жизни ещё никто и никогда, кроме родителей, ничего им не покупал. Да и родители далеко не всегда потворствовали их желаниям. А тут женщина, которую все, и дети, и взрослые, боялись и считали злой. Как-то всё это не укладывалось в его, уже повзрослевшем и имевшим какой-то жизненный опыт, уме.

Возвращались куда более радостные и оживлённые. Мария Ивановна шла так, словно не было в её руках двух тяжеленных пакетов, а Валерка пыхтел и сгибался под тяжестью одного, но терпел. Катюша что-то радостно щебетала, перебегая от Марии Ивановны к брату, заглядывала в пакеты, всё ещё не веря, что её желания сбылись, что-то невпопад говорила, спрашивала и, не выслушав ответ, задавала новые вопросы. Подойдя к двери, Мария Ивановна поставила пакеты на пол, открыла дверь и вошла в квартиру. Дети остались у порога, не зная, что делать дальше.

– Ну, чего замерли? – буднично спросила Мария Ивановна. – Заходите.

Катюша только и ждала приглашения. Прошла и тут же стала осваиваться. Заглянула во все комнаты, обследовала фотографии, висевшие по стародавнему обычаю на стене, и обосновалась в кухне, по-хозяйски усевшись за столом. Валерка прошёл вслед за сестрой, поставил пакет с покупками на пол, да так и остался стоять в прихожей, смущённо переминаясь с ноги на ногу.

– Проходи, Валера! Собаки у меня нет, а я не кусаюсь, – подбодрила парнишку Мария Ивановна, забрала пакет и унесла на кухню.