Барра-Комарра

— Я всегда считал его до болезненности честным, немного наивным, романтиком… один из немногих форов, который заслужил право на власть… исключение, подтверждающее правило… — бормотал себе под нос Гришнов, — Как он только мог… господи, что же теперь будет…

— Это кто-то очень высокопоставленный? — спросила Валерия, подбирая последние листы. — Будут проблемы?

— Не проблемы, а грандиозный скандал, — поправил ее Гришнов, деловито круша внутренности рояля. — Это Эйрел Форкосиган, адмирал Эйрел Форкосиган, любимчик императора, единственный сын графа Петера. Ему поручено руководить захватом Комарры, если император отдаст такой приказ. А я-то никак не мог понять, каким образом комаррцы узнают о наших передислокациях так быстро… А все так элементарно — Эйрел сначала разрабатывал план перемещения войск, после этого отправлял информацию вражеской разведке и лишь затем начинал отдавать распоряжения о перемещении! Но теперь-то ему придется несладко. Когда я покажу императору эти бумаги, военному крылу совета графов придется отложить планы атаки на Комарру до лучших времен. Такого талантливого стратега у знати больше нет, а потому единственной угрозой Комарры останется только возможный союз Беты с Цетагандой.

Рояль издал последний жалобный скрип и развалился на две части.

— Остается решить последнюю проблему. Надо собрать дискеты и документы из первых двух тайников…

— Уже сделано, — Валерия похлопала по сумочке. — Я решила, что если эти материалы прятали, то не стоит их разбрасывать где попало.

Гришнов восхищенно цокнул языком и начал запихивать зашифрованные листы за пазуху. — Тогда запоминай внимательно. Это необходимо для того, чтобы устранить угрозу твоей жизни со стороны ваших же коррумпированных чиновников и сенаторов. Ты слишком многое узнала и являешься слишком удобной мишенью — все сегодняшние беспорядки очень легко свалить на одинокую даму, связавшуюся с барраярскими варварами. Публика ухватится за такой громкий материал, и на этом фоне померкнет любое заметание следов. Данные из первого тайника у нас имеются в полном объеме — предъявишь их полиции и всем, кто попробует докапываться до тебя открыто. Это твое формальное оправдание…

Спрятав бумаги, Гришнов лихорадочно огляделся по сторонам. Как он оказался рядом, Валерия так и не поняла, но в следующую минуту они уже целовались, жадно и страстно, словно это был последний поцелуй в их жизни.

— Дискеты из второго тайника мы не читали, — с трудом прервавшись, продолжил Гришнов. — Но я знаю из шифровки, что там должно быть. Это компромат на тех, кто покупал сведения у Форкосигана. Номера счетов, даты и суммы платежей… очень горячая информация. Начнет зажимать полиция или безопасность — сдашь им одну дискету, любую. Остальные спрячешь. Когда начнут угрожать, можешь отдать им еще одну или даже все остальные, только предупреди, что имеются копии, и если с тобой что-то случится…

— Дальше… — тихо попросила Валерия, прижимаясь к его груди. Она понимала, что приближается разлука. Долгая, полная борьбы и риска.

Он на мгновение замер, обнимая ее, а затем выдохнул.

— Я могу проиграть, Элли. Там, на Барраяре. Если это произойдет и Форкосиган окажется сильнее — ради всего святого, беги отсюда. Куда угодно беги, потому что тебя начнут искать с удвоенной силой, потому что компромат на лицо военного крыла — это компромат на всю милитаристскую идеологию. От тех, кого получится удержать от активных действий при помощи дискет, Эйрел и его люди узнают о тебе, рано или поздно эта информация просочится. Не дожидайся, пока будет поздно, а я… я постараюсь тебя найти.

— Постарайся не проиграть…

* * *

Зона поглощения энергии заканчивалась приблизительно в метре от дверей в квартиру — именно там лежал труп Франсуа. Барраярец был весь в ожогах от нейробластера, но так и не выпустил парализатора из рук. Собственно, только по индикатору заряда у его батареи и получилось узнать, что энергетический экран остался позади.

Гришнов немедленно вооружился, затем достал у Франсуа небольшую рацию и затараторил на незнакомом Валерии языке.

— Так что, в конце концов, тут происходит? Комарру завоевывают? — в который раз переспросила Джоанна. Гришнов вывел ее из паралича при помощи найденного при обыске Альфреда антидота, согласившись с доводом Валерии, что бросать партнера в таком положении нельзя. Увы, побочным эффектом появления третьего человека стала невозможность открыто демонстрировать свои чувства.

А ведь это, быть может, наши последние минуты вместе, с ужасом подумала Валерия. На улице стреляют, взрывают акустические гранаты, на Барраяре Николая ждет встреча с императором и борьба против форских милитаристов…

— Шпионские разборки перешли в горячую фазу, — бросила она партнерше, продолжая поддерживать ее за талию. — Твой приятель тоже оказался шпионом, только вот не барраярским, а бетанским.

— Ой… — Джоанна позеленела и прислонилась спиной к стене. — Но ведь… он был со мною… я имею в виду прошлой ночью. В этой самой квартире. И если он искал там какие-то бумаги, у него были все возможности найти их еще вчера.