Бандит, батрак

Города, худо-бедно, самоочищаются, вытесняют «уголовный элемент». Жильё и земля в городах дороги, опять же полиция близко. Одна за другой – от непотушенной сигареты или от преднамеренных поджогов – сгорают на городских окраинах избушки – притоны воровской «малины». И сбившийся с панталыку народ, оказавшись без крыши, перетекает в деревни. Занимает пустые избы, безнаказанно буянит и безобразничает, грабит сельпо, держит в страхе пожилых сельчан, отнимает у них пенсии.

Вот что на самом деле печально, а не неудавшийся подкоп.

Александр получил 13 лет строгого режима за умышленное убийство, попытку побега, поджог и кражу из бара.

…Теляток жалко.

Погребённые заживо

Саша и Саша. Два Саши, учащиеся колледжа культуры. Оба талантливые музыканты: пели, играли на музыкальных инструментах. Оба первокурсники, в городе первый месяц. Но уже записались в студенческий ансамбль, успели выступить в первом большом концерте, посвящённом Дню пожилого человека. Оба сельские, работящие парни, знающие цену трудовой копейке. На стипендию не разживёшься, но тянуть деньги из худого родительского кармана – последнее дело. Деревня сама перебивается из кулька в рогожку.

Еды хватает – и ладно. Пожаришь деревенской картошечки на домашнем сале – объедение. Кончится картошка – заваришь китайскую лапшу, заправишь специями – запах на весь этаж. Правда, через месяц с этого запаха воротит – ничего, дело молодое. И руки тоже молодые, сильные. Можно подзаработать – на пиццу, допустим, или – бери выше – на ноутбук, на мобильник.

Где заработать? Да на стройке, после лекций. Иногда с 5, иногда с 8 до 11 вечера. Очень удобно, расчёт тут же на руки: сколько наработал – столько получил. Никаких заморочек с разрешениями, справками. Главное, не забыть принести с собой старенькие куртчонку, свитер, штаны какие не жалко – и вперёд. То есть не вперёд, а вниз, в узкую траншею глубиной 2, 5 метра.

В ней к новому семнадцатиэтажному дому прокладывают водоотводную трубу. Через десять дней дом ждёт новосёлов, надо торопиться. Экскаватор работает грубо, начерно: вычерпывает ковшом тонны мокрой глины. А они, два Саши, можно сказать, выполняют ювелирную, тонкую работу: подчищают лопатами осыпающуюся, остающуюся на дне дренажной траншеи землю, до которой не добраться ковшу.

Это они так подшучивают, подбадривают друг друга, насчёт ювелирной работы. Если не подбадривать – тяжело. Грудь ходит ходуном, по лицу течёт пот вперемешку с дождевыми каплями. Измазались в скользкой глине, как чумички. Под промокшими сапогами хлюпает ледяная жижа. Не посачкуешь: работа почасовая, сразу видно: филонил или выкладывался на полную катушку. Штык лопаты приходится постоянно чистить от липкой, как пластилин, глины – иначе лопата становится неподъёмной.

Начальник ушёл в конце рабочего дня в шесть часов, бросив на прощание: «Давайте осторожнее тут…» Это была инструкция по технике безопасности.

Стояло самое начало октября, ночью обещали заморозки. Я испугалась за не выкопанные георгины, вышла затемно, часов в семь. Но смогла выкопать и очистить лишь один корень с клубнями: земля буквально дышала зимой, руки мгновенно сковало холодом сквозь двойные перчатки. Температура ноль, с неба льёт дождь, сменяющийся колючей, больно секущей лицо крупой, хлещет ветер. В такую погоду хозяин собаку на улицу не выгонит.

Именно в это время и в такую погоду два студента копошились в дышащей зимним, могильным холодом яме, в полной тьме. (Жильцы соседних домов негодовали и удивлялись, почему на стройке не было фонарей: электричество экономили, что ли?)

Дальнейшее свидетели-землекопы описывают по-разному. Одни говорят, что сначала оползнем осыпалась земля и, потеряв поддержку, рухнула в траншею плита – пандус входной группы (крыльца подъезда). Другие видели, будто экскаватор задел плиту, а уж она, падая, спровоцировала лавину из мокрой земли и кирпичей.

Вызвали спасателей. Первого Сашу откопали минут через 10–15. Он был ещё жив, но дыхательные пути были забиты землёй. Врачи приехали через считанные минуты после того, как перестало биться его сердце. Второго Сашу откопали через час на самом дне – он сидел на корточках, обняв голову руками – пытался защититься от многотонного земляного оползня.

Рабочие знали, что первый – точно студент, видно же: мальчишка, и по документам, найденным в кармане – 17 лет. А второй парень, говорили, не такой молодой, на вид лет 26, а то и старше. Оказалось: всего восемнадцать. Качали головой: «Тут за секунды стариком станешь… Знать бы, где упасть – соломки постлать. Несчастный случай».

– Не несчастный случай – а криминал в чистом виде, – строго поправили в Инспекции государственного строительного надзора при Минстрое. – Опасные земляные работы проводились в тёмное время суток, на глубине, под дождём. Должны были учитываться требования: наряд – допуск, присутствие прораба, освещение, укреплённые стенки дренажа, средства защиты, каски, спецодежда. Не говоря о заключении трудового соглашения. (Хорошие, правильные слова – но где же вы были со своей инспекцией и надзором раньше?!)