Бандит-6. Король

Желания гадить под себя у меня не было совершенно. О чем я и сообщил моей доброй бабушке. Вернее — бабушке Келлана. Ну вот никак я не могу воспринимать ее как свою родню! Она для меня нечто среднее между боевым соратником, наставницей, и…другом, наверное. Все-таки другом. Столько вместе пережили, волей-неволей сроднишься. А то, что гены общие, так это… Стоп! Пришла в голову одна дурацкая мысль…просто прострелило мозги, как молния!

— Скажи…а почему ты мне раньше не сказала об этом артефакте? И вообще сказала, зная, что я все равно рискну им воспользоваться? Ведь я должен спасти свою жену! Я обязательно им воспользуюсь, как бы опасно не было!

Молчит. Эх, Еллана, Еллана…вот тебе и бабушка, вот тебе и друг. Никому верить нельзя! Кроме тех, кого опутал некромантскими цепями. Может убить ее?

— Прости, Петр… — говорит тихо, практически одними губами — Но я к тому, что происходит с Эллерой непричастна. Так совпало. А что касается остального…да, если ты умрешь, править буду я. Я ведь королевской крови. Вот только мне незачем тебя убивать. И следом за тобой на артефакт легла бы я. После того, как вставила себе в голову новое Семя. Если бы только вставила. Потому что повторное приживление может и не получиться. Семя плохо приживается во второй раз. И это опасно. Можно попросту умереть. Я еще раз тебе говорю: не веришь мне, считаешь, что я могу предать — убей, и воскреси своей рабыней. Я тебе должна и отработаю свой долг всей своей жизнью. Или больше никогда не оскорбляй меня своим подозрением.

Теперь молчу я. Да, можно ее убить и сделать рабыней. Но это моя…бабушка. Ну не моя, Келлана, но все-таки бабушка. Я не пацифист, и не добрый самаритянин, и людей повидал. Сопли с сахаром — это не мое. Но вот не хочется делать из нее бессловесную рабыню, и все тут!

— Давай договоримся, на будущее — тяжело говорю я — Это в последний раз, когда ты что-то от меня скрываешь. Поклянись, что без моего вопроса, без того, чтобы я тебя припер к стене, ты будешь рассказывать мне то, что для меня важно. Сделаешь все, чтобы мне помочь. Иначе я не смогу тебе больше верить.

— Клянусь! — не думая ни секунды ответила Еллана — Если я нарушу свою клятву, можешь меня убить и не воскрешать. Я никогда не нанесу вреда ни тебе, ни твоим делам. Всегда буду за тебя, чего бы это мне не стоило. Так пойдет?

— Пойдет — кивнул я.

— Тогда я сразу тебе скажу: я против того, чтобы ты воспользовался артефактом. Говорю это зная, что ты все равно наплюешь на мои опасения. Да, я предполагаю, что артефакт не сможет тебя убить, что ты слишком силен для него. Но шанс этого есть, а потому — будь я в силах, я бы тебе запретила на него ложиться. Ты для народа ворков важнее, чем Эллера, да простит она меня! И я готова ей пожертвовать ради тебя. Это все, что я хотела тебе сказать.

Я кивнул, и легонько надавил на дверь невидимой «рукой». Дверь заскрипела, затрещала, а потом со скрежетом и стуком распахнулась, ударившись о стену. Она открывалась внутрь, иначе бы пришлось сносить ее насовсем. А так — только замок изувечил.

Артефакт ничем меня не удивил. Я в общем-то и не ожидал ничего особенного, но тут…просто блок из черного камня, метр на два метра размером. Если на него лечь, так я вообще едва на нем размещусь. И вот так — комната, в которой совершенно ничего нет, совсем пустая, и черный камень, будто кусок, вырезанный из Каабы. Ни украшений, ни…в общем — совсем ничего. Ну, вообще!

Ну-ка, посмотрим магическим взглядом…опа! Даже отшатнулся! От него сияние, как от раскаленного добела куска металла! И…черт возьми, полупрозрачный? Точно — внутри что-то перемещается, что-то…бесформенное, как огромные амебы. Вот это да…

Отключаю магическое зрение, тянусь к артефакту струйками магии, она же «невидимая рука». «Щупаю». Горячо! Странно, но мне кажется, что артефакт горячий! Он переполнен энергией так, что кажется — сейчас взорвется! Даже не по себе стало. А если и правда шарахнет? А еще — а вдруг и правда не смогу с ним совладать?

Замер, стоя у артефакта. Вдруг стало страшно. А если не получится? А если я и правда превращусь в овощ? Растворюсь в Лесе? Может подождать? Пусть Лера еще полежит, а вдруг скоро очнется? А я тут мечусь, переживаю?

И тут же со злостью понимаю: струсил! Я — струсил! Господи, я всю жизнь больше всего боялся не опасности, а…струсить! И пер, как бешеный — на толпу, на врага! А тут…зажрался, размяк! Ну а чего? Ну да, умрет подруга. Ну и что? У меня еще три есть! А захочу, и четыре будет! И пять! И сто! Я же король! Эти все люди — мои подданные! Живи, радуйся. Ну да — пострадаю какое-то время, попереживаю, на могилку к Лере буду ходить и слезу пускать (если получится пустить), но в постели с одной из подружек, а может и со всеми — легко забуду покойную жену, которая чтобы прекратить войну прошла через полмира и перенесла жуткие мучения. Мне же так удобнее! И никакого риска. Я же ведь не ради себя, я ради своего народа думаю! Мне рисковать нельзя! Да, такая отмазка. Чтобы базу подвести под свою гнилость. Тьфу! Ненавижу себя!