Банда в законе

– Здравствуйте. Принесли?

– Да, – она протянула тонкую пачку бумаги, – а вот кассета! – вытащила из передника компакт-диск.

– Спасибо, Света, вы все правильно сделали, – он кивнул домработнице, убирая полученное в сумку. – Кстати, что сказать хотели? Мне Вовчик передавал…

– А! Вы просили глянуть, не пропало ли чего…

– Да? И что?

– Все на месте… Кроме мишки, – она нахмурилась, – нигде не могу найти.

– Что за мишка? – Хабаров, готовый уйти, резко обернулся.

– Да плюшевый, розовый такой… забавный. Оля его любила. Не пойму, куда мог деться.

– И что в нем особенного?

– Обычный мишка, – Света пожала плечами. – Таких миллион на рынке. Просто нету..

– Ясно. Ладно, поеду. До свидания. – Стас торопился. – Передам Михал Санычу привет от вас.

– Передавайте. Скажите, я ему вкусненького испеку и привезу! – На щеке домработницы блеснула слезинка. – Никогда бы не подумала, что Михал Саныч – такой сильный! – и вдруг…

Хабаров кивнул и пошел в сторону дороги: хотелось оказаться дома и страшно напиться.

Глава 49

По пути заскочил к бывшей жене, взять DVD-плеер. Дочка обрадовалась, сразу притащила гору рисунков: «Вот тут мы белочку рисовали», «Это пожарная машина»… Стас улыбался, кивал и думал: не дай бог, а вдруг и ее… За последние дни насмотрелся – ничего не кончилось, как был беспредел, так и остался, только спрятался за личину бизнеса. Озверевшие от жадности люди – люди ли? – не останавливались ни перед чем и не жалели никого, кто стоял на пути. Как в таком мире растить ребенка, учить его чему-то хорошему, доброму, вечному, когда достаточно включить телевизор и понять, что мир вокруг ничуть не похож на декорации волшебных сказок, где добро всегда правильнее и сильнее.

– Что она не спит, ночь на дворе? – Стас устроился на кухне.

– Весь день спала, вот и бегает, не угомонится никак. Ты что такой задумчивый? – Маша поставила перед ним дымящуюся чашку. – Ничего не случилось?

– Нормально все, – Стас отхлебнул кофе. – Устал просто, сил нет.

– От чего? Вроде не работаешь… То дело, о котором по телефону говорил? Кончилось, кстати?

– Пока не знаю, но вроде да.

– Слава богу! Я волновалась! – вздохнула. – Предчувствие какое-то было, сама не знаю… Неспокойно на душе.

– Неспроста, – он хмыкнул. – Суматошные три дня, расскажу – не поверишь.

– А DVD тебе зачем посреди ночи? – Маша кивнула на убранный в пакет плеер. – Порно купил?

– Надеюсь! Нужно один диск посмотреть – может, порно, а может, и нет…

– Здесь что, не можешь посмотреть?

– Не хочу будить твоего Сашу, мало ли что там записано… Ты, кстати, извини, что поздно, – он глянул на часы, – не знал, можно ли с утра вас застать.

– Застал бы, у меня выходной, – она зевнула, – а вообще спать охота!

– Конечно, поздно… – Одним глотком допив, Стас заторопился. – Поеду. Завтра отдам.

– Да не торопись, особо никто не смотрит. Бери на сколько нужно.

– Понятно, спасибо, – он поцеловал жену в щеку. – Настюшку поцелуй от меня!

– Конечно, пока.

Дома Хабаров открыл холодильник – чуда не произошло, еды не оказалось; да и откуда ей взяться, если три дня он только спать приезжал? Заварил чай и прошел в комнату, к телевизору. Подключил DVD, вставил диск и нажал «Play».

Кадр, не меняясь, показывал комнату: скорее, тюремную камеру или нечто похожее. Стены, темные от влажности; грубый деревянный пол; в углу виден край матраса, лежащего прямо на досках… Окон не видно, свет льется от голой лампочки, висящей на одном проводе.

Длилась картинка долго – Стас даже перемотал – камера задвигалась. Перед ней возник человек крепкого телосложения, в черном спортивном костюме и лыжной маске-шапочке.

– Салам, Трофимов! – Хриплый гортанный голос выдавал национальность. – Мы тебе письмо записали. Веселое, – человек засмеялся. – Ты думаешь, можешь безнаказанно воровать? Что, сильный, да? Конечно, сильный – охрану купил, «погоны» большие – все тебе нипочем, да? Территории наши взять решил, будто своих мало… Нам все рассказали твои люди! Все знаем! Что, сука, неуязвимым себя почувствовал? Думаешь, бессмертный? Нет, дорогой, такое только в кино бывает… Мы сначала тебя наказать хотели так, по-божески, а потом нам предложили лучше вариант, и мы согласились… Ждешь, когда твоя дочь вернется? А она не может! Знаешь, почему? – Камера нервно дернулась. – Смотри!

Ракурс сменился, Хабаров краем сознания порадовался, что не поел. На залитом кровью полу ничком лежало расчлененное тело. Определить, кто это, казалось, невозможно, но Стас уже видел эти длинные черные волосы, сейчас некрасиво плавающие в темно-алой жиже… Рядом валялся смешной розовый мишка.

– Ну как? – кавказец явно улыбался. – Надеюсь, тебе понравилось – такой шанс! – увидеть изнутри то, что вырастил! Вини только себя – это ты виноват в случившемся, мы же не звери какие, просто так никогда не трогаем… Прощай, Трофимов!

На экране пошла рябь – запись кончилась. Стас трясущейся рукой, едва попадая по кнопкам, выключил телевизор.