Бамс!

И вот по совету финской бабушки Л. я стал изучать биографии сказочников. Разыскивать этот «бамс!», благодаря которому человек становится детским писателем, впадает в детство.

Начал с К. И. Чуковского и попал, как говорится, в десятку.

До тридцати пяти лет Корней Иванович, оказывается, не имел никакого отношения к детской литературе. В 1903 году он приехал из Одессы в Петербург с твердым намерением стать писателем (настоящим, не детским). Его нигде не печатали, но Чуковского это не останавливало. В нем, видимо, работал, крутился без устали такой внутренний моторчик, наподобие вечного двигателя. И в результате Чуковский стал корреспондентом газеты, поехал в Англию, познакомился с Артуром Конан-Дойлем и Гербертом Уэллсом. А вернувшись в Россию, организовал сатирический журнал, познакомился с поэтами и художниками Серебряного века. В советское время его пригласили редактировать детские книги, но… Сам он до тех пор не написал ни одной детской строчки.

Получив от Горького предложение написать что-нибудь в детский сборник, переживал, что не может.

Вот удивительно!

Человек ходит как будто рядом с детской литературой, даже записывает у себя в дневнике забавные обороты речи маленьких детей (так была заложена основа будущей знаменитой книжки «От двух до пяти»), а сам не пишет ничего детского!

Помог случай, о котором рассказывается во всех биографиях Чуковского.

…Возвращаясь на поезде в Петербург с заболевшим сыном, Корней Иванович рассказывал ему под стук колес какую-то абракадабру.«Жил да был Крокодил. Он по улицам ходил, Папиросы курил. По-турецки говорил…» Ребенок очень внимательно слушал. Прошло несколько дней, Чуковский уже забыл о том эпизоде, а сын запомнил все сказанное тогда отцом наизусть.

Так родилась сказка «Крокодил», а вместе с ней, как утверждают биографы, великий детский писатель Корней Иванович Чуковский.

…Наткнувшись на этот эпизод в биографии автора «Доктора Айболита», я сильно обрадовался, поскольку он очень напоминал мою собственную историю с «Зеленой». Пришла очередь следующего сказочника — Самуила Яковлевича Маршака, «Соломона Премудрого» отечественной детской литературы. Долго я рылся в биографиях и ничего такого не находил. Вундеркинд, произвел впечатление на В. В. Стасова, учился в университете в Лондоне… Не то.

Непонятно, когда произошел переход, качественный скачок, превращение Маршака в сказочника, детского поэта № 1. «Бамс!» спрятан. Намеки только. «А еще набрел я в этой библиотеке, — вспоминает Маршак тесную, заставленную шкафами комнату, откуда открывался вид на кишевшую баржами и пароходами Темзу, — на замечательный английский детский фольклор, полный причудливого юмора…» До этого писатель был знаком с русским детским фольклором. Который и соединился с английским в «Доме, который построил Джек»?

Неубедительно.

И вдруг… «…Интерес к детям возник у меня задолго до того, как я начал писать для них книжки. Безо всякой практической цели бывал я в петербургских начальных школах и приютах, любил придумывать для ребят фантастические и забавные истории…»Стоп. Тут же то же самое! Только отсрочено по времени.

Играя с детьми, Маршак рассказывает им забавные истории. Теперь нужно счастливое стечение обстоятельств, толчок, чтобы побудить его перенести эти истории и игры на бумагу.

В начале 20-х годов XX в. Маршак был заведующим секцией детских домов и колоний Краснодарского отдела народного образования. В 1920 году он организовал в Краснодаре один из первых в России театров для детей.

Появился детский театр, значит, нужна пьеса. И Маршак ее сочиняет. Записывает фантастическую забавную историю, которую придумывал и рассказывал вслух детям. А потом и другие его истории публикуются в журнале «Новый Робинзон», детском и юношеском отделе Ленгосиздата, Детиздате, где работает Маршак и куда со своими первыми книгами приходят Аркадий Гайдар, Виталий Бианки, Даниил Хармс, Евгений Шварц, Алексей Толстой… Наваристый «бульон», не захочешь, а станешь писателем!

Сказка пятая Про «обль-бль-бль-бль…»

В болоте нашем много всякого народа, который сам на глаза не лезет, а появляется, когда попросят. Взять нашего знакомого Водяного, обитающего в болотце за еловым бором — если его по-хорошему позвать, обязательно появится. А нет — хоть криком кричи, не докричишься. Помните, раз ребята пришли к болоту и стали звать кружащихся в хороводе русалочек? А про Водяного забыли.

А он не забыл.

В другой раз пришли, зовут: «Водяной, водяной!» — из-под воды высовывается бородатая морда и говорит: «буль-буль».

— Нет, вот так, — говорит папа, высовывает язык и быстро-быстро катает его во рту, отчего звук получается еще более смешной: «Обль-бль-бль-бль…» Попробуйте сами.

Высунется морда из-под воды, пробулькает — и обратно.

— Водяной… — зовут ребята. Напрасно.