Баллады

Имел отраду герцог Орлеанский
Замужней насыщаться госпожой.
Но в муже нрав очнулся пуританский —
И вот она в окрестности чужой.

Вестей любви ждала нетерпеливо,
Но горькой лишь измены дождалась,
И тихий брак узнавшему счастливо
Отместкой отозваться поклялась.

Обильными строками льются речи,
Нельзя найти в их искренности лжи.
Венчаются красой последней встречи
Старания коварной госпожи.

Несметное семейство маргариток
Услышало полночного щегла,
А герцогу рубиновый напиток
Интимная подруга подала.

Но вызвано при том уловкой вредной
Ранение признательной руки.
В предчувствии дождя под высью бледной
Плакучие качнулись ивняки.
Прелестница порез его промыла
Со вздохами притворными сполна.
А бабочка порхала не без пыла,
В участии забыв о гнёте сна.

Прелестница на вечную разлуку
Взяла платок, испачканный в крови.
Решительно потом отцову скуку
Прогнал его рассказ о той любви.

Преклонному вельможе мало смеха.
К отвергнутой вторгаются домой.
Но обыску в искусстве нет успеха,
Не выявить и женщины самой.

Та в Англию с добычей поспешила,
Где полночью, при локте знатока,
Зловещую работу совершила
Над пятнами известного платка.

Дни франта сочтены былой подругой.
Не дать ему спасения вдали.
И лошади, идя благой округой,
Вдруг яростно карету понесли.

Выкрикивал уверенно возница,
Что справится с оказией вот-вот,
А герцогу случилось устраниться
Для собственной погибели в осот.

Анна

Нагрянуло дикарство непогоды
На гордую столицу в декабре.
Безудержно росли речные воды,
Бедой грозя при гаснущей заре.

Полнейшей немотой мороча скверно,
Процессия взялась из мути дня.
Передними шли факельщики мерно,
Попарно шли под пурпуром огня.

Красавицу везли на колеснице
В украшенном изысками гробу,
По площади везли к императрице,
Всё видевшей, с испариной на лбу.

Двором её прошли к Неве суровой,
Мгновенно чтоб исчезнуть у реки.
Видение тревогой нездоровой
Повеяло на всякие зрачки.

Помехами свирепство мощной бури
Не сделало понятней колдовство,
Наутро же сияние лазури
Не выявит и вовсе ничего.
Расспрашивай, чей прах, ища гробницы,
Лишился вдруг обряда похорон!
Узнал о том из уст императрицы
Поздней её возлюбленный Бирон.

У двери в мир иной сказала Анна,
Что милый друг явил ей бремя зол:
Избыточно она была желанна,
А жаждущий служанку предпочёл.

Обманутой развеяться в печали
Сотрудники Бирона помогли —
Во флигеле дворца замуровали,
Что просится в объятия земли.

Но как ему поправить это горе?
Не грезилось удачи для труда:
Смещённого по смене власти вскоре
В Шенкурск его сослали навсегда.

Мери