Баллада об Угнетателе

Цены на продукты я старался сдерживать, чтоб не превратить реальные доходы населения в фикцию. Опять же, мне нужно, чтоб о Долиноле сложилась молва как о процветающем графстве. Чтоб сюда приезжали не на заработки, а на постоянное жительство. Только в этом случае деньги, заработанные на моей земле будут тут же и оставаться, а не уходить вместе с вахтовиками. Кстати, мне докладывают, что местные крестьяне уже начали нанимать батраков из пришлых. Я пока не возражаю — пусть богатеют. А потом посмотрю на это дело и сменю подушную подать на налог с прибыли или включу батраков и наёмных рабочих в подать. Типа, нанял работника — плати за него налог! Графство богатеет не с трофеев, а потихоньку, по белке, по гульдену. Вдруг у нас с соседями мир наступит, кого тогда грабить? А производство, оно всегда кормит. Но воевать, оно конечно веселее, это да. Вот только убить могут и много денег на войну уходит. Не хочу воевать, хочу лежать на диване и созерцать собственное величие. Не то, которое большой живот, а окружающее меня богатство и роскошь. И одалисок в нитках жемчуга, томно двигающих бёдрами под стенания гитары.

Глава 14 Граница

Седерик дер Буль, мой заместитель, то есть заместитель командующего объединенным войском Мерсалии и Долинола, потёр ладони и хищно так улыбнулся, словно увидел волка в капкане:

— Пополнение прислали! Отлично! Только чего-то совсем уж «малая сотня» пришла. Дер Винер, почему так мало народу? Его величество сотню обещал, а у тебя даже с обозниками меньше.

— Ваше сиятельство, шесть десятков дружинников было, как из Луарта выходили, полная малая сотня.

— Потерял по дороге?

— Как можно! Его сиятельство граф дер Долинол собственною рукой упокоил десяток.

— Тогда понятно. Что, Жорж, совсем отбросы были?

— Бандиты голимые, не о чем переживать. Надеюсь, остальные начали хоть чуть-чуть задумываться. Так ведь, барон?

— О да, ваше сиятельство. Бесспорно, задумываться они начали.

— Барон, — продолжил маркиз дер Буль — мы сейчас не просто на границе королевства, мы на границе с противником, которому недавно примерно надрали… дам рядом нет? Надрали задницу, прошу прощения за мою латынь! Притом еще ничего не кончилось.

— Не кончилось?

— Дер Винер, ну башкой подумай, если вас прислали сюда и оставляют под командованием графа, значит вы зачем-то нужны именно здесь. А здесь и без вашей баталии полторы тысячи строевых.

— Нас оставляют здесь? — Оказывается, для барона это было новостью. Пришлось подключиться.

— Хенрик, откройте пакет, который вы получили в канцелярии перед отправкой. Думаю, там ваши инструкции о порядке дальнейших действий. И я готов поставить десяток гроссов, что в них содержится предписание нести службу в составе королевского войска под командованием графа дер Долинола.

— Да, я сейчас так и сделаю. Разрешите отлучиться к обозу!

— Жорж, я смотрю, за время пути под твоим началом бойцы получили неплохую обкатку в плане понимания дисциплины!

— А то! Уважаемый Седерик, мне не хотелось терять время, так что считайте, что азы они уже начали получать. Что не снимает с вас обязанности довести дело до логичного итога.

— Ха, так и будет! Барон, а вы еще тут? Бегом за предписанием!

Примерно в это время король Иманта Георг нависал над картой королевства, волею судеб ставшей картой театра военных действий. И выражение лица короля было отнюдь не благостным. Негромкий голос, словно Георг разговаривал сам с собой, мешал советникам комфортно улавливать его речи. Было бы смешно предположить, что над картой он нависал один, без советников и помощников.

Короли вообще редко оказываются в одиночестве, примерно никогда. Многие из них даже засыпают в компании. Причем не в компании страстных красоток, а в более прозаическом обществе. Кто-то отгоняет возможный налет кусающих и жужжащих насекомых, кто-то создаёт комфортное дуновение воздуха в жаркую погоду, кто-то ловит высказанные вслух или даже не высказанные желания с готовностью их удовлетворить. А еще охранники. А когда король не спит, то число окружающих вообще зашкаливает. Нет, королевское уединение — штука фантастическая в своей редкости и эфемерная в своей условности. Даже когда монарх начинает орать: «Вон! Все вон!», и тогда эти самые «все» по его тону стараются определить, кому реально надо сваливать, а кому прикидываться ветошью и не отсвечивать. Потому как если короля покинет кто-то ему нужный, ему потом не отболтаться монаршей волей.

— Чёрт возьми, этот Якоб давит на нас как прилив. Еще и этот его волк из Приста, Жорж Долинольский, — и Георг скривился — оказался хорош.

— Ваше величество, при нём маркиз дер Буль, опытный вояка.

— Ну да. Только раньше от Буля никто не видел столь смелых и изящных ходов. Нет, это всё Якобов фаворит, он и маркизом своим крутит, как хочет. Когда я выезжал на переговоры перед тем памятным сражением, Седерик молчал как воды в рот набравши, скорее всего, граф ему просто не позволил рот открывать. А вы говорить, дер Буль. Докладывайте, что по рубежной линии сейчас происходит.

— Ваше величество, в строгом соответствии с вашими…

— Короче!