Баллада о трубе и облаке

— Ни слова не скажу! — повторил Темникар и надел другой сапог.

— Скажи хоть, что на тебя вдруг нашло!

Темникар подошел к закопченному буфету и снял с гвоздя свою старую солдатскую австрийскую баклажку, прикидывая про себя уже в который раз: «Дьяволы пойдут по дороге, потом по Вратаровой тропе, а я махну через Мальнову гору и упрежу их. Пойду по целине и упрежу их. Этим кротам псоглавым некуда спешить в такой светлый день».

— Скажи, Ерней! — повелительно произнесла женщина и с грохотом поставила в угол ухват. — Будь человеком! Почему я всю жизнь должна ругаться с тобой?

— Хм, такое дело, — не унимался хозяин. — Что говорить, ведь мы все-таки люди.

— Разумеется… — рассеянно пробормотал Петер Майцен, раскладывая книги на столе.

— Поговорить ведь надо, да…

— Разумеется… — «А со мной уже кончено!»

— Со мной уже кончено, — сказал Темникар, наливая в баклажку водки.

— Да? — пренебрежительно фыркнула Темникарица. — Хотела б я знать: почему мне не придется больше с тобой ругаться?

— Со мной уже кончено…

— До самой смерти буду с тобой ругаться! Ведь хорошо знаю, что бог тебя разумом обидел!

— Я говорю: со мной уже кончено…

— Хм? — снова фыркнула женщина. — Неужто ты думаешь, будто та, с косою, поджидает тебя за углом?

— Нет, за углом не поджидает, — спокойно возразил Темникар и вышел за дверь, где в сенях висела его старая австрийская солдатская шинель.

— Ну да! А если б и поджидала, все равно коса ей не поможет. Тебя колом надо!

— Можно и колом! Кто знает… — прозвучало из тьмы, и голос был какой-то непривычный, тихий и проникновенный.

— Ерней! Что с тобой сегодня? — Судорога перехватила ей горло.

— А что? — спросил Темникар, отворачиваясь, чтобы жена не видела его лица.

— Какой-то ты чудной… Словно и не ты…

— Почти сорок лет не был я самим собой, а сегодня вот опять стал.

— Неужто? — насмешливо возразила женщина. — Обеими ногами в могиле стоишь, а только о своей первой и думаешь!