Баллада о сломанном носе

От мысли, что ей придется жить у нас, бабушка встревожилась — это совершенно ясно. Она огляделась: кипы старых журналов, разбросанная одежда и несколько ящиков не помню с чем. На лестнице кто-то кричал.

— Соседи — на девяносто процентов люди добрые, — заметил я и тут же пожалел о сказанном.

Если злых здесь целых десять процентов, кому захочется тут жить? С другой стороны, я сказал правду. Однажды мы с мамой оставили пакеты с покупками возле своей двери, а когда через две минуты вернулись за ними, их уже сперли. Был случай, когда в подъезд забрался какой-то дядька и сильно напугал маму. К тому же к нам во двор так часто приезжают полицейские, что однажды я посоветовал им переделать одну нежилую квартиру в офис и вообще никогда отсюда не уезжать.

— На девяносто девять процентов, — поправился я. Ведь если слегка приврать — ничего в этом страшного нет. — Девяносто девять с половиной.

— Ну ладно, Барт. На несколько дней я перееду к тебе. Но если мама останется в больнице надолго, то придется тебе перебираться ко мне. Договорились?

— Иессссссс! Ты тогда спи на моей кровати, а я лягу на диван.

— Спасибо, ты добрый мальчик.

После ужина мы отправились к бабушке за Гудлайком. В автобусе он сначала то и дело повторял: «Где мои тррусы?», и пассажиры смеялись.

— Где он этого нахватался, ума не приложу?! — воскликнула бабушка и, вопреки обыкновению, покраснела. А Гудлайк стал выкрикивать: «Я в них очень толстая?»

Даже не знаю, как описать вечер. Ясное дело, я скучаю по маме. Сейчас, когда других дел нет, можно думать о ней хоть все время. У меня тысяча вопросов, но бабушка не в силах на них ответить. На большинство из них вообще никто ответить не сможет, и потому такие вопросы обычно очень раздражают.

Я потребую, чтобы врачи сделали все возможное — не так, как прежде. И еще чтобы мама всерьез занялась собой. Интересно, кажусь ли я строгим, когда так говорю?

Я уселся на диван и начал смотреть сериал, а Гудлайк то и дело встревал со своими комментариями вроде: «Ей этто платье не идцет!»

— Странный получился у тебя день рожденья, правда? — спросила бабушка.

— Если бы не мама, то было бы вполне… — я хотел сказать «неплохо», но запнулся. Маму увезли в больницу — разве такой день может быть неплохим? — Ну да, странноватый он вышел, — сказал я.

— Ничего, будут у тебя праздники и получше, — утешила меня бабушка.

— Я отправил мою первую эсэмэску.

— Кому?

— Одной девочке из класса, которая только и делает, что болтает.

Я же обещал быть с бабушкой честным. Адин номер телефона я нашел в интернете, а эсэмэску придумывал целую вечность. «Мне подарили мобильник на день рожденья. Теперь можно предупреждать меня заранее. Барт».

— Она тебе нравится?

— Она живет в другом мире. И, когда ее мир сталкивается с моим, получаются странные штуки.

— Но тебе же известно, что противоположности притягиваются.

— Мы друзья — и только. Во всяком случае, мне кажется, что мы друзья. Но это мне надо еще уточнить…

— Ох, Барг, это все так романтично.

Бабушки иногда ляпнут что-нибудь такое, от чего начинает даже подташнивать. Гудлайк опять спросил, где его трусы.

Я пошел в туалет и запел там. Хотя на этот раз бабушка сидела прямо возле двери, спел я ничуть не хуже, чем вчера. Когда я вышел, она захлопала в ладоши и так крепко обняла меня, что у меня заболело в носу.

— Голос у тебя и правда волшебный.

— Спасибо.

— Я тобой горжусь!

— Спасибо.

— Ты такой…

— Ну хватит уже…

Мобильник издал какой-то чавкающий звук. «Крто. Ккдла? Чт насчт прзднк?#-)» — написала Ада. Я догадался, что последнее слово — это «праздник», а не просто набор букв. Сегодня я вообще забыл про выступление — не думал даже о том, что произойдет, когда Август и его приятели расскажут про выходные.

«У меня кое-что случилось», — ответил я Аде. Через секунду от нее пришло: «Что?»

Словно прочитав мои мысли, бабушка предложила: «Хочешь, оставайся завтра дома и не ходи в школу». И я согласно кивнул — хотя со стороны и мог выглядеть трусом.

— Можно будет съездить в больницу, — сказала бабушка.

Откладывать дело в долгий ящик, как правило, бесполезно, но как раз сейчас мне нужно немного отдохнуть — желательно пару лет.

— Ладно.

В следующую минуту в голове у меня возникла идея. Такие мысли появляются, когда их совершенно не ждешь. Аде я написал: «Позже расскажу. Но выступать буду :-)».

— Мне завтра надо на тренировку, — сказал я бабушке.

— С таким носом?

— Что поделаешь… Это очень важно.

В идеях плохо то, что они мешают спать. К тому же бабушка храпит немного иначе, чем мама. И еще — мама пролежала в диване ямку, в которую я никак не умещаюсь.

Хорошо хоть, что бабушка накрыла клетку Гудлайка покрывалом и тот замолчал.

Когда бабушка разбудила меня, я чувствовал себя совершенно разбитым. Но завтрак уже стоял на столе, а Гуддайк заявил: «Этто луччший день в твоей жжизни!»

Бабушка позвонила в больницу, и ей сказали, что мама пришла в себя, но по-прежнему очень слаба.

— Можно принести ей цветы, — сказал я.

— Да.

— Ну, если у нас есть на них деньги.

— Конечно, есть.