Баламут 3

Не отдохнул и там. Ни морально, ни физически: «злобная бабка», не захотевшая сваливать в Замок вместе со страшно довольными научниками, продолжала набирать информацию об этом мире, причем именно через меня! И не только «пассивно». Вот я и изображал передаточное звено, обсуждая с придворными проблемы внутренней и внешней политики Арле, экономику, налогообложение, магию, музыку, литературу, искусство, падение нравов у современной молодежи и даже чрезмерную развратность женских бальных платьев этого лета! А ведь все вышеперечисленное было только одной стороной медали — на второй меня рвали на части местные аристократы и аристократки, задавая вопрос за вопросом, приглашая в гости, намекая на все, что можно и нельзя, включая близость в каком-нибудь алькове; ко мне цеплялись юные и не очень юные герои, оскорбленные в лучших чувствах всеобщим вниманием «к какому-то проходимцу»; к моим дамам пытались подкатить «извращенцы», решившие попробовать бабу «аж с самого Аммара», и так далее. В общем, часа через четыре после заката, когда основная масса гостей приема уже не вязала лыка и жаждала подвигов, я подошел к Ястелу Олму и заявил, что мне пора.

Он пробовал уговорить меня задержаться сначала хотя бы на десятину, затем на сутки-двое и, в конечном итоге, до утра, но я остался непреклонен. Поэтому где-то минут через двадцать вошел в «сияние», наощупь сел на свое сидение, захлопнул дверь, подставил щеку под поцелуй соскучившейся Лары и сообщил, что к машине вот-вот подойдет пара воинов, которых надо будет прокатить до выезда из города.

— Я слышала, Рат! — улыбнулась она и врубила светотехнику, превратив ночь в день. А через минуту бросила внедорожник навстречу «поводырям», появившимся из-за ближайшего угла, притормозила прямо возле них, через внешние динамики потребовала не тупить и, подобрав балласт, рванула в том направлении, которое ей показали.

Убедившись, что все идет своим чередом, а неприятными сюрпризами и не пахнет, я попросил Долгорукую сдвинуться вплотную к Хельге, опустил спинку, снял камзол, рухнул навзничь и устало вздохнул:

— Терпеть не могу официоз. Особенно средневековый.

— Тем не менее, вел себя достойнее некуда… — сыто мурлыкнула Бестия, легла так, чтобы оказаться лицом к лицу, и растрепала отросшие волосы: — И мы тобой страшно гордились. Правда, Маш?

— Не то слово! — без тени улыбки поддакнула целительница. А Шахова, кому-то посигналив, добавила о-о-очень интересную фразу:

— Официоз — фигня! Знаете, что сказал Борисыч перед тем, как свалить из машины?

— Неа! — хором воскликнули мы.

— Что заметил в плетениях школ Света, Тьмы и Хаоса очень знакомую закономерность, что жаждет кое-что проверить и чтобы ближайшие сутки-двое его ни на что не отвлекали…

Глава 8

20 января 2113 г.

…Очередной визит на Эднор продлился лишние четыре часа из-за того, что мы очень долго не могли найти подходящего водоема для «ночевки». В результате в Замок вернулись в последние минуты четверга, максимально сократили разбор полетов, прощания и сборы, подняли экипаж «Стрибога» по тревоге и вылетели в Великий Новгород. Сразу после взлета Язва и Бестия умотали спать. Первая из-за моральной усталости от долгой езды за рулем по бездорожью, а вторая — из солидарности. А я, умиравший от голода, спросил у Маши, составит ли она мне компанию за ужином, получил утвердительный ответ и отправился к Тарасовой. Делать заказ.

Две порции филе семги, запеченного в каком-то хитром соусе, ухнули в желудок, как в бездонную бочку и заставили серьезно задуматься о третьем. Но я решил не наедаться перед шестичасовым сном, поэтому умял два куска яблочного пирога, допил сок, вытер губы салфеткой, отодвинулся от столика и… перебрался на диван. Так как заметил, как погрустнела Хельга, и понял, что ей страсть как не хочется оставаться одной.

Поймав ее вопросительный взгляд, в самой глубине которого пряталась надежда, придумал удобоваримое объяснение. Для пущей убедительности подавшись вперед и сделав вид, что готов к любому ответу:

— Лара с Дашей наверняка дрыхнут без задних ног, а я особо не устал, поэтому хочу просто полениться. Но если и ты решила лечь спать, то уйду в спальню и буду лениться там.

Как я и предполагал, целительница заявила, что ей пока не до сна, и что она будет радо полениться вместе со мной. Лениться в бардаке мы, конечно же, сочли неправильным, так что вызвали Ольгу, подождали, пока она уберет со столика, и навели уют. Вернее, его навел я — приглушил свет, раздвинул диван, достал из шкафчика два теплых пледа и пяток «лишних» подушек, а Хельга какое-то время «подбирала музыкальный фон», а потом заявила, что без него ей будет комфортнее, и изобразила кокон аж в метре от меня.

— Ма-аш, а как ты с такого расстояния дотянешься до меня щупом? — мягко спросил я, почувствовав, что ей не хватает совсем небольшого толчка.

Она закусила губу, несколько секунд невидящим взглядом смотрела сквозь меня, а затем вздохнула:

— Догадался, что я, наконец, решилась объяснить, что меня гнетет?