Баламут 2

— Отлично! — невесть чему обрадовалась женщина и хищно усмехнулась: — Лет пять-шесть тому назад я разбиралась в преступной деятельности зарвавшегося сотрудника одного из научно-исследовательских лабораторий Особой Комиссии. Он, в конечном итоге, отправился на плаху, а я наложила лапу на его личные разработки. Большую часть уничтожила, два заклинания взяла на вооружение, а остальные запомнила. На всякий случай. Теперь этот случай настал, и одно о-о-очень интересное я собираюсь подарить тебе.

— Как оно действует? — полюбопытствовала проснувшаяся Язва и влила исцеление в мою правую руку, которую успела отлежать.

— Смотря на кого… — криво усмехнулась Долгорукая. — На того, на ком висит так называемая «основа», прекрасно: держит в тонусе, существенно ослабляет воздействия заклинаний школы Разума, почти вдвое режет эффективность заклинаний контроля, процентов на сорок ослабляет чувство боли, автоматически исцеляет легкие и средние раны, не дает загнуться от серьезных и… делает все это за счет Силы, Сути и здоровья противника!

— Так, стоп! — внезапно воскликнула Шахова. — Октябрь сто шестого, Ярославль, серийный убийца без правого уха по прозвищу… что-то на «ш»… а, Шплинт!

— Верно! — подтвердила Императрица. — На нем я вампиризм и испытала. Помнишь, как слабели его противники?

— Еще бы! — закивала Лариса Яковлевна и уставилась мне в глаза: — Учи, Рат: это не заклинание, а кошмар!

Долгорукая тоже кивнула. Но ни разу не весело:

— Да, именно кошмар: если использовать его не точечно, а по площади, то оно тянет Силу и Суть из всех подряд, не разбирая, кто друг, а кто враг.

— Неприятная штука! — задумчиво пробормотал я и облек свою догадку в слова: — Особенно если наносит не прямой, а опосредованный урон.

— Его и наносит! — заявила Императрица. — Поэтому техно-артефактные защитные комплексы это воздействие не блокируют.

Я понимал, ЧТО она мне решила подарить, и сделал попытку отказаться:

— А я для него не сли-…

Дарья Ростиславовна заткнула мне рот ладонью и принялась вбивать в мое сознание фразу за фразой:

— Община засечников вне закона и в России, и в Китае, поэтому от войны на уничтожение вас защищают только «обелиски» корхов и размеры Багряной Зоны. Я — живая угроза правящему Императору и предлог для еще одной войны на уничтожение. А ты — И ЗАСЕЧНИК, И МУЖЧИНА, «виновный» в том, что я все еще жива!

— Да-а-аш? — протянула Лариса Яковлевна, наконец, воспользовавшись разрешением обращаться к государыне по имени и на «ты».

— Ау?

— Последнее предложение никуда не годится: раз сын Оторвы ведет тебя на Базу, значит, он УЖЕ взял на себя ответственность за твою жизнь. Дальше объяснять?

Долгорукая облизала пересохшие губы и вопросительно посмотрела на меня.

Я подтвердил. Хотя понял, что утверждение Шаховой соответствует действительности, то есть, я не дам в обиду Дарью Ростиславовну ни ее мужу, ни кому-либо другому, именно в этот момент. И… распрощался с надеждой довести государыню до Базы, сдать на руки матушке вместе с большей частью взятой на себя ответственности и вернуться к привычному образу жизни.

Как ни странно, кивка хватило за глаза — Долгорукая на миг поплыла взглядом, а затем демонстративно коснулась моей руки:

— Я буду за тебя в любой войне. И начну готовить к ним прямо сейчас: покажу, как выглядит схема плетения вампиризма в линиях Огня, и помогу запомнить. А после того, как ты ее освоишь, примусь гонять по методикам, которые были на том инфокристалле…

* * *

…Дарья Ростиславовна оказалась практиком с сумасшедшим багажом знаний, впечатляющим опытом и нестандартным подходом к преподаванию. Вместо того, чтобы забивать мне голову теорией и выдавать рекомендации, заточенные под таких фанатиков науки, как мой дед и другие маньяки-ученые с нашей Базы, она добивалась понимания через действие, то есть, предлагала упражнение, в процессе выполнения которого было сложно не почувствовать нужный эффект. Кроме того, разобравшись в моем складе ума, подбирала настолько простые, образные и интересные аналогии, что новые знания укладывались в голове сами собой. В результате световой день пролетел совершенно незаметно и подарил мне не только намертво впечатавшуюся в память схему плетения вампиризма, но и чувство глубочайшего уважения к нашей новой наставнице.