Бакалавр 9

Перед зданием библиотеки прохаживался человек, по всем описаниям похожий на Павла. Кстати, немного он и прихрамывал… Под мышкой у него была папка.

— Привет, Павел. Я — Михаил, — первым обозначил себя россиянин.

— Привет. Куда пойдём товар смотреть? — широко улыбнулся представитель украинской стороны.

— В библиотеку и пойдём. Авось не выгонят… — указал рукой Михаил на возвышающуюся громаду.

— Пошли, а то что-то зябко тут… — согласился Павел.

Мазнул он как-то по Мишке при этом нехорошо глазами. Или это ему так показалось?

Глава 19 Сомнения

Снегоуборочная техника около национальной библиотеки уже хорошо поработала и проблемы добраться до её дверей у покупателя и продавца гравюр не было.

— Куда пойдём? — покрутил туда-сюда головой Пётр.

— Ну, не в туалет же…

Настроение у Мишки совсем наладилось — голова уже не побаливала, появился аппетит — быка бы съел…

Поесть можно и попозже… Сейчас он дела решит — первым делом, как говорится, самолёты, а потом уж пойдёт выполнять задания любимой женушки. За каким, спрашивается, лешим ею столько колготок заказано? Что, их дома не продают? Продают, но тут — дешевле. То же касалось носков для самого Михаила, для него же футболок и прочей мелочи. Мишке были расписаны перед отправлением в заграничный вояж достоинства белорусского трикотажа и его дешевизна. Дескать, зарплаты в республике не велики, а соответственно и цены в магазинах не кусаются.

У Мишки супруга не жадная, а просто очень расчётливая. Домашнее хозяйство ведёт Валентина расчётливо, Мишка у неё как за каменной стеной. Всё вперёд на многие годы имеется — от лампочки до сахара. Настрадалась супруга Мишки в девяностые, во теперь без запаса и не живёт. Нет, проблем с деньгами у семьи нет, просто уж так ведётся…

— Вон, пошли в уголок отойдём, там гравюры посмотрим, денежки я тебе отсчитаю и разойдёмся, — предложил российский антиквар.

— Пошли, — не возражал представитель братского украинского народа.

Столики какие-то в облюбованном Мишкой месте ещё стояли, на один из них Пётр и начал свой товар выкладывать.

Перед этим он как-то оценивающе на Мишку посмотрел, с ног до головы его взглядом окинул.

Опять что-то у Мишки в голове ворохнулось…

Что так на меня он всё посматривает?

На белый пластик был выложен из папки один лист, второй, третий… Изображения, памятуя описания Бакалавра, вроде совпадали, но вот духом времени от них как-то не веяло.

Вроде и желтенький оттенок на бумаге имелся, и по структуре она под старину закашивала, но не было у Мишки какого-то общего нужного впечатления о почтенном возрасте этих гравюр.

— Вадим Анатольевич эти самые листы смотрел? Их ты ему показывал? — прибавил чуток металла в голос Михаил.

— Эти самые. Какие же ещё? — говоря это Пётр глазки то свои в стороночку и отвёл.

Мишке этот момент совсем не понравился.

— Точно эти?

— Да эти, эти… Что, есть какие-то сомнения?

— Посмотреть надо их повнимательнее…

Мишка положил портрет Сипягина на стол. На Петра глаза поднял. Что-то немного задёргался продавец…

— Давай смотри скорее. На нас уже внимание обращают, — поторопил Пётр Мишку.

— Погоди, не гони лошадей… Кому мы тут нужны…

Так, так, так… Денис Давыдов тоже Мишке что-то не нравился. Какой он будто бы как ксерокопированный… Потом уже подстаренный…

В антикварном деле большое место так называемая насмотренность имеет. Через свои руки надо много-много предметов пропустить, вот тогда и возникает такое неуловимое чувство, что не новодел ты или сборку в руках держишь. Или, что фуфло тебе собираются впарить, а не достойную вещь.

Конфликтовать с предложившими ему какую-то старинную штучку Мишка не любил. Сразу от покупок отказывался, если цену не реально загибали, или появлялось у него чувство, что с предложением что-то не то.

Сказать сразу, что сейчас ему предлагают не оригиналы он не мог. Дешевыми ксерокопиями гравюры тоже не выглядели. Но, вот не было у него уверенности, что Вадик именно их в Тернополе в руках держал, а потом за ними напарника за тридевять земель отправил.

Ещё раз все по очереди Мишка гравюры пересмотрел.

— Погоди, сейчас компаньону перезвоню.

После слов Михаила нервозности во взгляде продавца прибавилось. Недовольства, кстати, тоже…

— Вадим Анатольевич, добрый день. Всё, я добрался. Уже в Минске, но были дорогой некоторые приключения. Замело тут всё… Вот тебе и март месяц… Да, да, с Петром встретился. Сейчас его гравюры смотрим в библиотеке. Ну, где и договаривались. Слушай, Вадик, не нравятся мне они…

— В чём проблема? Мне они нормальными показались…

Вадим Анатольевич недоуменно поворошил волосы на голове.

Чёрт, чёрт, чёрт…

Самому надо было ехать…

Дома они с Мишкой в сети порылись, результаты аукционов на подобные вещи посмотрели. Честно говоря, они им понравились. Все затраты на покупку и дорогу они малой долей от продажи отбивали.

— Петру трубку передай… — прилетела Мишке команда.

— Возьми. Тебя. Вадим Анатольевич. — сотовый перекочевал к украинцу.

— Алло. Добрый день, Вадим Анатольевич, — весьма недовольно было сказано продающей стороной. — Что-то вашему антиквару мой товар не нравится…