Байки нефтяного Севера

Сашу в Москве, по его словам, больше не тревожили, так же как его законную Наталью и вывезенную с Севера Людочку. Эта, надо сказать, спустя некоторое время отвязалась, получила вожделенную московскую прописку, поработав для этого дворничихой. Недавно я обнаружил, что, в отличие от самого Саши, Люда К-ская стала нынче одной из видных фигур московской политтусовки, так что в Русском Журнале так и пишут о ней, как о хозяйке политического салона, покровительнице и защитнице скинхедов. Так сказать, Notre Dame de Nazis, типа как Ванесса Редгрейв при Закаеве. Ну, дай ей бог здоровья и поменьше встревать в неприятности с ее малолетними борцами за арийскую расу.

В "Тюменской правде" тогда все-таки появился фельетончик на тему Саши и его молодежной тусовки, но не особенно кровожадный — видимо, ребятки учли наличие героического папы. И еще. Проходит месяц — не то два. В автотракторной конторе объединения Сибнефтегазпереработка", где работает моя жена, собрание: "Отчет КГБ перед трудящимися" Не в том смысле, чтобы "Контора" давала перед народом отчет, что она делала с дедами-бабками за прошедшие десятилетия. Наоборот. Это, значит, у нас Юрий Владимирович Андропов ненадолго в генсековское кресло присел — так он своим кадрам велел идти навстречу народу, активно пропагандировать имеющиеся достижения. Ну, о чем местное нижневартовское заведение может рассказать? О том, как под иноспециалистов переводчиц в гостинице "Дружба" подкладывают, а потом те им в специально отведенном месте отчет о работе, да и вообще, помаленьку дают? Приятно вспомнить, но не подходит для агитационных целей. Так что гвоздем рассказа на собрании было раскрытие и профилактическая работа с кружком К-ова. Под конец — вопросы трудящихся. Один шоферюга спрашивает:

— Ну, понятно, выследили вы их, отпрофилактировали, а дальше что? Посадили или как?

— С К-овым А Пэ была проведена беседа. После этого он покинул Нижневартовск и убыл по основному месту жительства на Большой Земле. — То есть, это куда?

— По месту постоянного жительства, в Москву. Очень зал развеселился.

Продовольственная программа Гриши Колчака

Всё, что совершается в этом суровом краю — это настоящий подвиг!

(Л.И.Брежнев)

Здесь на неизведанном пути

Ждут замысловатые сюжеты…

(Н.Добронравов)

Ну, этот-то сюжет совсем простой-незамысловатый. Кто помнит Нижневартовск конца семидесятых-начала восьмидесятых — помнит, как по заледеневшим улицам лошадка неизвестной масти тянет потихоньку сани с двумя-тремя здоровенными алюминиевыми кастрюлями литров на пятьдесят каждая. Помнит и возницу в треухе и ватном бушлате. По лету — так в брезентовом плаще до пят. Зрелище, конечно, несколько неожиданное. На одну эту конную запряжку в городе тысяч десять автомобилей: Магирусы, МАЗы, "Ураганы", КАВЗики, ГАЗы — "полстапервые" и шестьдесят шестые, Икарусы, Волги — да всех не перечтешь. А лошадь… То есть, конечно, в "Старом Вартовске", который стоял еще до нефти, сохранилось еще несколько. Есть там и коровы, и козы. Но в микрорайонах новой застройки, а тем более, в Промзоне, только вот эту и увидишь. Детям, конечно, радость на диковинное животное посмотреть. А взрослые — кто не обратит особого внимания, кто проводит взглядом, но без понятия. А кто, особо если старожил, знает — Гриша Колчак поехал. Колчак — это, конечно, кличка. Откуда такая — сказать не умею, может быть, на Большой Земле в Омске жил или еще что…

Гриша тут же в Нижневартовске срок тянул, в ИТУ, что от "Алеши" — Памятника Покорителям Самотлора по дороге на Мегион. Ну, уж за что, доподлинно не знаю. Но свое на Советскую Родину отпахал, искупил грехи более или менее честным трудом, а после освобождения так и остался в городе. Прописался в общежитии УБР-1, но жил не там. На накопившиеся к концу срока на спецсберкнижке деньги напоил он кого нужно вусмерть. Получил бывший зэк себе в пользование заброшенное старое овощехранилище на краю болота недалеко от Самотлорской бетонки. Рядом балок слепил из упаковки к импортному оборудованию. Занялся Гриша животноводством. Овощехранилище он разгородил на две части. В одной поселил свиней, поросят он брал в Локосовском совхозе, от города шестьдесят километров по зимнику или по воде, смотря от сезона. В другой — собак, породы неопределенной, но, по слухам, очень пушистой. Завелась у него вот эта самая лошаденка, по зиме сани, по лету тележка. Кормежку для своих животных он добывал в ОРСовских столовых.