Байки из STIKS-а

Если Папаша чего обещал, выполнит точно. Помню, вышли мы в рейд, на обратном пути нарвались на муров, те нас прижали из пулеметов, не вздохнуть. Ну все, думаем, приплыли. У нас уже четверо трехсотые, патроны кончаются. Слышим — поменялось чего–то. И стреляют не в нас и орут слишком уж жалостно, после тех угроз и азарта, с которыми они к нам обращались, гарантируя нерадостный конец.

Я краем глаза глянул — Папаша. Он, знаешь, чем–то в бою элитника напоминал. Быстрый как черт, пули от него рикошетят, а сам предпочитает ближний бой — где саблей приголубит, а где и кулаком. Ну и силища была запредельная — мог грузовик опрокинуть. Стрелять он, понятное дело, тоже мог, но накоротке ему равных мало. Муров он тогда, считай, в одиночку разогнал, тех, кого не грохнул. И мы не одни такие были, кого он выручал. Хотя мог и мимо пройти, не рисковать. Взять то с нас, желторотых, нечего было, да и с муров невелик навар. Там, понимаешь, сражались две команды лоховского дивизиона. Но не прошел, помог.

Жил честно, да кончился погано — муры его повязали. Новая банда, что возле Грузовика засветилась. Говорят, что нимфа у них есть, вот она–то Папашу и сцапала. Не хорошо так говорить, но дай бог, чтоб убили, а то херовенько нам придется, если Папаша по приказу нимфы против нас теперь будет.

А дочка его — она в Контейнерном живет. Ну да, Козой кличут, Папаша–то ее по имени звал и, частенько, коза–дереза. Коза и прилипла, а ей плевать. Хорошая девочка, не обидчивая и не капризная.

Кобра за ней приглядит, вряд ли она дочь своего крестника бросит, да и сама девка тот еще подарочек. Ну а хрен ли ты хочешь, она лет десять в Улье, папа трейсер был, в одного руберов а то и элитников брал. Как думаешь, куда горох шел? Кому жемчуг доставался? Вот и прикинь, есть у кого–то шанс ее заставить делать то, чего она сама не хочет? Это не говоря о том, что у нее своих друзей хватает, да и Папашу многие добром помнят. Я б Козу обижать не рискнул, да и другим не советую. Жалко — потому что Папашу она любила. Ну и он ее. Редко в Улье семью встретишь, а у них семья была.

Ну, за Папашу, не чокаясь.

Все выпили, хотя и странный это был тост, за смерть человека, который может быть еще и жив. И правда ведь, сложно сказать, что лучше — умереть, или служить в неволе у муровской нимфы? Наверное, сейчас об этом думали все, и все же выпили, поминая хорошего человека.

Ваше же внимание привлек необычный посетитель.

— Песец! Так тебя перерастак! Песец! Ты?! — крикнул ему кто–то и вы оглянулись, посмотреть. Никого по имени Песец вы тут ни разу не видели, а его встречают как давнего друга.

13. Послушать историю Песца и его винтовки

Необычный посетитель сразу привлёк внимание. Одежда вроде бы ношенная, пыльная, а цвет меняет под окраску стен. Вот куртка приняла оттенок столика, на который облокотился посетитель. Стоило мужику сесть за стол и поставить свою винтовку прикладом на пол, придерживая за чересчур толстый ствол, как к нему подскочил рыжий щуплый коротышка.

— Песец! Так тебя перерастак! Песец! Ты?!

— Погоди–ка… Изя? Изя, мать твою! Братан! — обладатель куртки–хамелеона вскочил навстречу узнавшему его человеку, обнял, как давнего близкого друга, с которым не виделся много лет.

Коротышка затрепыхался в объятиях, стараясь нащупать опору взлетевшими над полом ногами.

— Пусти, задавишь! Тебя надо перекрестить в медведя полярного. Поставь где взял, пока рёбра не осыпались! Ты на севера вроде бы подался? Девять лет тебя не было. От всей прежней команды в двадцать рыл только я да Чукча остались. Она в рейде сейчас. Мы тебя схоронили давно, каждый раз мы за твой упокой… А ты жив, чертило! Да что говорить…

— Да я это! Не смотри на меня так, словно увидел того, кого нельзя называть.

Освещение в «Горбатом квазе» было неярким, и все же было видно, что у рыжего Изи сверкнули слёзы на глазах. Вы смотрели на это зрелище с неприкрытой завистью. Дружба в этом мире вещь дороже белого жемчуга. Намного дороже. Но Изя уже же взял себя в руки и продолжил расспросы.

— Ты как в этих краях очутился?

Песец ответил шёпотом, и вы, как ни прислушивался к чужому разговору, не смогли услышать. Но по реакции собеседника кое–какие мысли появились. А реакция была, ещё какая. Вытаращив глаза Изя воскликнул:

— Не может быть! Если б кто другой сказал — ни в жисть не поверил бы! Это невозможно. Так никто не делает. Каким образом?

— Дары. У всей команды. Даже больше скажу, он один такой. Я бы сам не поверил, если бы не воспользовался, аж свой родной мир вспомнил… А знаешь сколько я за дорогу заплатил? Угадай!

— Даже и пытаться не буду. Мешок гороха, как минимум.

— А вот хрен! Две! Красных. И кучу янтарных нитей. В один конец. И то, думаю, что очень дёшево получилось.

— Охренеть, цена билета! Богатый ты Буратино. Где был хоть расскажешь? Что видел в таких далях? Больше восьми тысяч километров, говоришь? Это как с другой планеты сюда добираться. Даааа, дела.