Байки из ХХ века

В тот день я с утра был дома и к 11 часам отправился в магазин купить спиртного.  Подошел туда минут за пять до открытия водочного отдела —  в СССР тогда боролись с пьянством: спиртные напитки можно было купить только с 11 до 19 часов. Уже стояла очередь человек шесть, которая за нами быстро увеличивалась. Человек, стоявший передо мной, что-то спросил у меня по-белорусски. Я ответил ему тоже по-белоруски —  у меня давняя привычка поддерживать разговор на языке, на котором ко мне обратились. Мы разговорились о спиртных напитках, и я объяснил ему, почему я не люблю обычную водку, а предпочитаю цветные настойки, и, наверное, минуты две описывал замечательные вкусовые и лечебные качества настойки "Юбилейная горькая". Он слушал с видимым удовольствием и, когда я закончил свою речь, сказал:

- Вы, мусiць, лiрык!

Тут подошла его очередь. Он взял две бутылки портвейна, а я - "Юбилейную".

Мастер

1970 год. Я работал в Проблемной лаборатории автомобилей БПИ. Для дорожных испытаний потребовалось изготовить новые токосъемники. Токосъемник это устройство для постоянного подключения к тензодатчикам, наклеенным на вращающийся вал. Мы пользовались ртутными токосъемниками (зеленые могут отдыхать). Я договорился со своим старым знакомым, токарем экспериментального цеха моторного завода Колей Кашо. Он с напарником взялись изготовить эти устройства по нашим чертежам на нашем оборудовании в свободное от работы время за умеренное количество наличных денег.

Утром в субботу —  тогда завод уже перешел на два выходных, а институт еще нет — Коля заехал посмотреть на наши станки. В свои 28 он выглядел как пацан. Среднего роста, худой, с торчащими во все стороны вихрами светлых волос, здоровенным носом и не сходящей с лица улыбкой. Коля был токарем 6 разряда и занимался этим делом с 14 лет, с тех пор как попал в ремеслуху тракторного завода. В армии он, кстати, тоже работал за станком на каком-то ремзаводе.

У нас была маленькая механическая мастерская. Там стояли старые станки: токарный 1А62, сверлильный и заточной (в просторечии наждак). Правил мастерской отставник Михаил Трофимович Загребельный. Он воевал в Отечественную минометчиком, прослужил в армии четверть века и вышел на пенсию в звании капитана. Был он мужик жесткий, ненавидел доцентов за то, что они получают больше него, не любил инженеров за непочтительность, а студентов за распущенность. Он часто выступал на собраниях и клеймил современную молодежь, выражал свое недоумение, как эти люди, окончив институт, станут руководителями производства. Сам я был беспартийным, но постоянно находился в тесном контакте с отставными подполковниками-технарями, которые работали у нас лаборантами (им не разрешалось получать больше 90 – 100 рублей в месяц). Они приходили с партсобраний красные, обозленные и крыли болтуна Мишку густым армейским матом. Если вы помните Лёлика, которого сыграл Анатолий Папанов в фильме «Бриллиантовая рука», то это Трофимыч один к одному. Даже есть некоторое портретное сходство.

Подчинялся Трофимыч только завлабу, хотя и неохотно. Работу, даже очень мелкую, он выполнял только по письменной заявке, требовал от заказчика найти заготовку и долго каждому объяснял, что резцы, сверла, метчики и плашки он достает по знакомству, его ими не снабжают, и если бы не он, здесь бы все вообще стояло. Это не совсем соответствовало действительности. Я точно знал, что время от времени он получал режущий инструмент. Подчиненных у него не было. Правда, как-то приставили ему в помощники парнишку, только что окончившего школу, но он его так задолбал наставлениями и ненужной, бесполезной работой, что парнишка через неделю сбежал. Я не завидую тем солдатам, которые служили под его началом. Последние годы в армии он служил в должности заведующего ремонтной мастерской. Там он насмотрелся, как работают станочники. Сложные вещи он делать не умел - их ему и не поручали, однако простые работы он делал аккуратно, правда очень медленно. Начальство было довольно тем, что на этом месте есть постоянный ответственный человек, а Трофимыч тем, что он как бы хозяин мастерской и может делать там все, что хочет.

Михаил Трофимович уже был поставлен начальством в известность о планируемой работе, и ему это очень не нравилось, но выхода у него не было. Коля попробовал станок в разных режимах, сказал, что все в порядке, и собрался было уйти, но тут в мастерскую вбежал старший инженер Анатолий Губицкий. В руках у него была резьбовая пробка от гидростанции высокого давления. На пробке была сорвана резьба. Нужно было срочно изготовить новую. Шел эксперимент, задержка из-за пустяка могла сорвать срок сдачи работы. Зная характер Трофимыча, Губицкий принес с собой кусок бронзы в качестве заготовки. Михаил Трофимович тут же сказал, что сделать он такое не сможет. Здесь дюймовая коническая резьба 1/2". Ее надо нарезать резцом, а он этого не умеет.

Тут Коля вошел в положение:

—  Давай я сделаю.

Он полез посмотреть, какие сменные шестерни стоят в гитаре станка.