Багровая параллель

Рано утром следящие за морем разведчики увидели катер под звездно-полосатым флагом. Он медленно шел вдоль берега, на который хищно смотрела спаренная автоматическая пушка и два крупнокалиберных пулемета. На палубе находилось отделение морских пехотинцев. Солдаты внимательно осматривали берег, сержант в бинокль смотрел на вершины скал. Какое-то время катер стоял прямо напротив базы разведчиков. Те молча смотрели через прицелы своих «Стэнов». Наконец взревел двигатель, и катер продолжил движение вдоль берега.

— Американский торпедный, типа РТ 103. А здесь не высадились, потому что горного снаряжения и умения нет.

— Как, Федя, клюнут они на твою приманку? — обратился командир к плотному невысокому крепышу с плоским монгольским лицом.

— Клюнут. Вчера вечером, когда мы второй раз в эфир вышли, самолет над нами через пятнадцать минут появился. По кругу ходил. А это место — отсюда три кабельтовых, вполне допустимая ошибка при пеленгации.

— Снегу ночью очень кстати надуло, — подумав, ответил тот.

Между тем катер продолжал идти вдоль берега, периодически сбрасывая ход. Стоящий на палубе сержант оторвал бинокль от глаз и поднял правую руку. Командир катера дал команду в машинное отделение. Двигатель перешел на самый малый ход, а рулевой направил катер к берегу. Уже невооруженным глазом с мостика были хорошо видны следы горных ботинок на снегу. След уходил, петляя за прибрежные скалы. Глубина в этом месте позволяла подойти вплотную к каменистому берегу. Матросы быстро опустили трап.

Первым по нему сбежал сержант, командир поисковой группы. В его правой руке был крупнокалиберный «кольт» [101], в левой он сжимал коробку «Хенди-токи» [102]. Сейчас он очень походил на овчарку, взявшую след. За ним в затылок бежали остальные солдаты с винтовками наперевес. Но далеко им бежать не пришлось. Метрах в десяти от уреза воды нога сержанта наступила на плоский камень, на котором был четкий отпечаток рифленой подошвы.

Воздух содрогнулся от взрыва фугасной противопехотной мины. Падая на обрубок ноги, сержант успел увидеть, как шарахнулись влево и вправо от натоптанной тропинки солдаты. Трое из них задели невидимую под снегом проволоку. Через мгновение вышибные заряды выстрелили осколочные мины кругового поражения на высоту полтора метра. Через секунду, пачкая снег кровью, по камням ползали умирающие. На катере пулеметчик, получив осколок в лицо, мешком свалился в воду. Не выдержали нервы у комендора. Автоматическая пушка ударила по берегу. Снаряды, выпущенные из двух стволов, рвались между камней, осколки с визгом отлетали от скал. Еще через несколько секунд огонь по берегу открыл наводчик кормового пулемета.

— Что у них там, Салават? — командир повернулся к сидящему в наушниках разведчику.

— Полный аврал, командир: десять убитых, трое тяжело раненных. Запросили воздушную поддержку с авианосца и саперов морской пехоты. Еще говорят, что русские ушли в горы.

— Именно русские? — уточнил командир.

— Ну да, «рашенс» — это про нас.

— А ты молодец, Федя. Я ведь, честно говоря, сначала не хотел отпускать тебя одного ночью, да еще на этой твоей малой шлюпке [103]. — Командир хлопнул по плечу минера.

— Бэче три [104] свое дело знает. И стрелять не пришлось. А как учил нас еще в сорок первом капитан Потехин [105], там, где начинается стрельба, там кончается разведка, — улыбнулся тот узкими щелочками глаз.

— Все это хорошо, но сегодня ночью уходим морем на пять миль южнее. Как стемнеет, достаем наш «тузик» [106] и готовимся к выходу. Сворачиваем лагерь, следов не оставлять. Схрон заминируешь. — Командир посмотрел на минера.

— Пока все идет по плану, будем играть в кошки-мышки и дальше.

Радист оторвался от радиоприемника:

— Только вот рыбацкую деревню в отместку они теперь точно сожгут и расстреляют не только выявленных коммунистов.

Все замолчали, глядя на море, над которым с криками носились чайки.

* * *

А войска интервентов стремительно откатывались на юг полуострова. Американские солдаты потеряли боевой дух. Для них непривычно было воевать с теми, кто часто предпочитал смерть плену, с теми, кто насмерть дрался за свою Родину.

Тогда американский главнокомандующий генерал Макартур приказал усилить воздушные налеты. С военной точки зрения это не имело значения — удары наносились по мирному населению и гражданским объектам. Расчет строился на запугивании народа и его армии. Но и это абсолютно не помогало. Тогда генерал Макартур был снят с должности как не справившийся с задачей одержать быструю победу.