b1d26f51-f2d9-4adc-a040-2ea813f43357

- Флин, я хочу представить тебе сеньориту Джудит.

Я со своего места чувствую, как напрягается спина ребенка. Это движение,

выражающее раздражение, совсем как у моего Айсмена, что меня совсем не удивляет. Но

я без промедления подхожу к креслу, и хотя мальчик на меня не смотрит, здороваюсь с

ним по-немецки:

- Привет, Флин!

Он внезапно поворачивает личико, впивается в меня своими темными раскосыми

глазами, и, пока Эрик снимает с него кепку, обнажая его темненькую головку, отвечает:

- Привет, сеньорита Джудит!

Ааааааааа! Вот это да!

Он китаец?

Флин – китаец!

Я, ожидая встретить светловолосого голубоглазого мальчика, потрясена, увидев

азиатские черты лица малыша, поэтому, стараясь поскорее оправиться от первоначального

шока, заявляю ему, улыбаясь перед веселящимся во всю Эриком своей самой лучшей

улыбкой:

- Флин, можешь звать меня просто Джуд или Джудит, хорошо?

Его темные глаза тщательно сканируют меня, и он соглашается. У него такой же,

как у Эрика, подозрительный и проницательный взгляд, от которого у меня на теле

шевелятся волосы. Черт их побери! Но не успеваю я и слова сказать, как в гостиную

входит мать Эрика, Соня.

- О боже! Какое счастье иметь возможность поговорить, не напрягая голос. Я скоро

оглохну! Флин, радость моя, ты не мог бы, когда играешь, делать музыку потише?

- Нет, Соня, - отвечает малыш, не отводя от меня пристального взгляда.

Соня?

Так отчужденно? Почему он не называет ее бабушкой или бабулей?

Несколько мгновений, пока не зазвонил мобильник, я наблюдаю за тем, как

женщина разговаривает со своим внуком. Когда Соня берет трубку, Флин снова садится в

кресло.

- Сыграем разок, дядя? – спрашивает он.

Эрик смотрит на свою мать, но она уже на всех парах выходит из комнаты. В конце

концов, он садится рядом с племянником. Я вмешиваюсь в их планы, прежде чем они

успевают начать игру.

- Можно мне тоже поиграть?

- Девчонки не умеют в такое играть, - отвечает малыш Флин, не глядя на меня.

Надо было видеть мое лицо! Стараясь отвести взгляд от Эрика, я чувствую, что он

прячет улыбку.

Что-что сказал этот недомерок?

Если я что-то в жизни и ненавижу, так это неравенство полов. Терпеть не могу,

когда мне запрещают чем-то заниматься только потому, что я – женщина. Потрясенная

таким отношением, я стою и внимательно смотрю на этого сопляка, который продолжает

играть, не обращая на меня внимание.

- И почему это ты думаешь, что мы не умеем в это играть?

- Потому что это мужская игра, а не женская, - отвечает мальчик, снова впиваясь в

меня темными узкими глазами.

- В этом ты ошибаешься, Флин, - спокойно отвечаю я.

- Нет, не ошибаюсь, - настаивает малыш. – Девчонки слишком неуклюжие, чтобы

играть в игры, где надо драться. Вам больше нравятся игры про принцев и моду.

- Ты, правда, в это веришь?

- Да.

- А если я тебе покажу, что мы, девчонки, тоже умеем играть в «Мортал Комбат»?

Парнишка качает головой. Он обдумывает свой ответ и, наконец, твердо заявляет:

- Я не играю с девчонками.

Я округлившимися от удивления глазами смотрю на Эрика и в поисках поддержки

спрашиваю у него по-испански:

- Почему этот маленький зануда у тебя такой мужской шовинист?

И прежде чем он успевает ответить, я добавляю с фальшивой улыбкой на губах:

- Я молчу только потому, что он твой племянник. Если бы на его месте был кто-

нибудь другой, я бы сказала ему пару ласковых.

Эрик простодушно улыбается и отвечает, поправляя челку Флину:

- Не пугайся, детка. Он это делает, чтобы произвести на тебя впечатление. И

кстати, Флин прекрасно говорит по-испански.

Я остаюсь стоять с открытым ртом, и, прежде чем мне удается что-либо сказать,

малыш меня опережает:

- Я не маленький зануда, и если я не играю с тобой, то только потому, что я играю

только со своим дядей.

- Флин… - строго предупреждает его Эрик.

Что ж, у меня с Флином с самого начало все пошло не так, как бы мне хотелось, и,

стараясь хоть что-то исправить, я улыбаюсь и тихо говорю:

- Беру обратно «маленького зануду». И спокойно, если ты не хочешь, я не буду с

тобой играть.

После этого, даже не посмотрев на меня, Флин нажимает кнопку «Плей». Снова

звучит адская музыка, Эрик мне подмигивает и принимается за игру.

Двадцать минут я наблюдаю за тем, как они играют. Они оба очень хороши, но я

замечаю, что знаю некоторые ходы, которые они не распознают и которые я не хочу им

раскрывать.

Устав смотреть на экран, и, чувствуя, что эти два женоненавистника вот-вот

выведут меня из себя, я встаю и начинаю бродить по огромной гостиной. Я подхожу к

большому камину и разглядываю расставленные на нем фотографии.

На них изображен Эрик с двумя девочками. Одна из них Марта, а другая, как я

предполагаю, Ханна, мать Флина. Они смеются, и я обращаю внимание, насколько

похожи между собой Эрик и Ханна: светлые волосы, небесного цвета глаза, одинаковая

улыбка. Я невольно улыбаюсь.

Еще фотографии. Соня с детьми. Младенец Флинн, наряженный в костюмчик