Азы волшебства. Принципы магического взаимодействия с миром

Другая разновидность знаков на дефиксионах – не иконические, абстрактные. Они также не имеют общепринятого значения, то есть мы не можем сказать, что имел в виду человек, их нарисовавший. Хотя некоторые знаки повторяются от таблички к табличке, в целом они настолько просты, что сам факт повторения может и не указывать на какую-то устоявшуюся традицию. С другой стороны, у нас есть работы некоторых магов, в которых присутствуют такие знаки, используемые для определенных заклинаний. И то, с какой тщательностью записаны знаки и с какой серьезностью они рекомендуются, красноречиво свидетельствует об их важности. Возможно, такие знаки маги получали от духов-покровителей или богов в сновидениях или при помощи тех или иных методов гадания. Также не исключено, что они представляли собой попытку приблизиться к божественному или потустороннему языку. Логика была примерна такая: то, что не может быть понято человеком, возможно, окажется понятным для ангела или духа. Другие теории основаны на более циничной идее: знаки окружают того, кто их использует, мистической, таинственной аурой. В этом случае знаки выполняли экономическую функцию, делая продукт (дефиксион) более «магическим» и могущественным с точки зрения покупателей. Но, хотя этот вариант может показаться весьма убедительным тем, кто ищет экономическое обоснование человеческому поведению, он не объясняет того факта, что некоторые дефиксионы изготавливались не профессиональными магами, а обычными людьми для собственных нужд. Вероятнее всего, знаки использовались, поскольку символизировали нечто такое – обыденное или оккультное, – что невозможно было передать простыми словами.

Сигилы были и остаются карманными ножичками магической практики. Например, в средневековой магии каждому духу присваивалась печать, которая и использовалась для вызова этого духа и управления им. Такие печати передавались от мага к магу в письмах или в книгах, именуемых гримуарами. В более позднюю эпоху, в начале ХХ века, маг Остин Спэр создавал свои собственные сигилы для индивидуальных нужд. Он составлял сигил для решения конкретной задачи, а потом уничтожал. Практика создания одноразовых сигилов для определенных целей была возобновлена в сообществе хаотической магии и в последние годы распространилась почти во всех магических школах. Механизм прост: вы комбинируете буквы, слова или предложения, составляя из них единый знак. Преимущество этого метода состоит в том, что целое предложение можно выразить в одном графическом образе, не имеющем сходства с первоначальным выражением желания. Некоторые теоретики[84] считают, что данная практика позволяет выйти за рамки рационального сознания, мешающего осуществлению магии. Другие[85] полагают, что с подсознанием, из которого и исходит магия, более эффективно работать при помощи символов, а не вербальных конструкций. К сожалению, эта теория игнорирует тот факт, что вербальные конструкции, по сути, тоже являются символами. Однако в ее пользу свидетельствует тот факт, что информационное содержание сигила объемнее, чем содержание соответствующей ему фразы, а посему он способен быть более эффективным передатчиком информации подсознанию.

Представление о том, что сигил содержит больше информации, чем предложение, требует некоторых пояснений. В сигиле так много информации, что другой человек не в состоянии его расшифровать. Даже его создатель может не знать, что сигил означает, а чего не означает на сознательном уровне. Многие пользователи сигилов рекомендуют забывать их предназначение после использования. Это звучит парадоксально, но именно перегруженность информацией делает сигил бессмысленным, однако смысл и информация – это не одно и то же. Дощечки ронго-ронго с острова Пасхи бессмысленны, поскольку никто из ныне живущих не может понять зашифрованной на них информации. Однако они по-прежнему содержат эту информацию, и мы даже имеем возможность теоретически измерить ее количество, проанализировав частоту встречаемости определенных символов (хотя из-за маленького размера образцов шрифта ронго-ронго результаты будут во многом гипотетическими). Точно такими же бессмысленными были и египетские иероглифы, пока их не расшифровали, хотя это не мешало им хранить свою первоначальную информацию. Слишком малый объем информации в системе делает ее бессмысленной – возьмем, например, слово the[86] само по себе, без контекста. С другой стороны, слишком большой объем информации в системе мы обычно воспринимаем как результат случайного сочетания знаков – как, например, в последовательности букв uytoyhugbv, полученной при ударе ладони по клавиатуре. Сигил содержит настолько много информации, что он не может быть декодирован обратно в нечто доступное для осмысления рациональным сознанием. Тем не менее информация в системе остается, поскольку в процессе создания сигила она сохраняется, хотя при этом становится неясным обычное значение. Таким образом, включение данных символов в текст повышает его информационную насыщенность.