Автоликбез

Меры предосторожности против этого вида рэкета те же: вызывайте сотрудников ГИБДД, запишите марку, номер, цвет автомашины, попросите предъявить документы на автомашину и водительские права или паспорт водителя, перепишите их. Отказ предъявить документы – лишнее свидетельство того, что вас хотят обмануть. Убедившись, что вы проявляете настойчивость, мошенники скроются. Если вы опасаетесь физического воздействия со стороны преступников, а вызвать милицию возможности нет, соглашайтесь заплатить требуемую сумму и, сославшись на то, что денег с собой нет, везите одного из них либо до первого встречного наряда милиции, либо к знакомым, которые помогут справиться с ситуацией. Если во время общения с мошенниками возникает возможность задержать их вместе с автомашиной (например, силами проезжающего экипажа ГИБДД или ОВО), то вашего заявления и трассологического исследования обеих машин будет достаточно для привлечения их к уголовной ответственности по ст. 159 УК РФ (мошенничество). При обращении в страховую компанию за возмещением за поцарапанное крыло сообщите в службу безопасности сведения об используемой мошенниками автомашине и приметах преступников. Согласно полученной из правоохранительных органов информации, в настоящее время в Санкт-Петербурге действует несколько десятков групп, занимающихся подобным промыслом, а число потерпевших от них может достигать сотни в день.

«Папа, я сбил человека – насмерть»

Мой старший сын учится в институте на дневном и работает водителем моего друга – главного редактора одного журнала. Я его устроил, чтобы без дела не болтался, а то у нынешних студентов слишком много свободного времени и слишком мало карманных денег.

И вот, в первый же день его водительской работы, когда сын уехал за шефом на его машине, на мой мобильный раздался звонок и сын, в сильном – я чувствовал – душевном волнении сказал мне: «Папа – беда, я сбил человека…»

Что со мной было, что было с женой – вам трудно представить. Не дай вам Бог такое испытать!.. «Как? Ты виноват? Что с этим человеком, кто он?» На эти вопросы сын не ответил, он сказал: «Пап, я дам трубку следователю, Александр Николаевич его зовут.»

– Александр Николаевич, где это произошло? Как? Сын виноват? Что со сбитым человеком, кто он?

Следователь мне и отвечает, участливо так: «На Садовом кольце. Ваш сын летел на красный свет. Сбита молодая женщина. Насмерть, к сожалению».

– Александр Николаевич, дайте трубку сыну… Зачем ты летел на красный? Ты что, с ума сошел?!!

– Пап, я спешил – в институт опаздывал. Да, все правильно: сын должен был отвезти шефа в редакцию и потом поехать в институт, на лекции. Как раз по Садовому и ехать… А где же там, на том куске кольца, светофор? Там же вроде нет светофоров.

– Александр Николаевич, а где конкретно, какой свето.

И вдруг я слышу, как следователь кричит кому-то ТАМ:

– „.Перевяжите! И его тоже…

Господи! Человек сбит, наверняка машина разбита, а сын, сын-то не покалечен? И я забываю обо всех своих вопросах.

– Александр Николаевич, я отец, вы понимаете. я могу. что-то сделать, чем-то помочь? Я готов подъехать. Куда? Где вы находитесь?

Следователь помолчал немного:

– Это будет стоить пятнадцать тысяч. Долларов.

Да, все правильно. Я когда-то сам в «Комсомолке» пересказывал слова поддатого бывшего следователя, разоткровенничавшегося со мной в баньке: такса за труп, если сбил человека и не хочешь садиться в тюрьму, – 10–15 тысяч долларов. «Органы» за такие деньги и знак передвинут, и труп в документах на десяток метров переместят, и свидетелей найдут, что сбившая машина «с места ДТП скрылась» – висяк!

– Нет, Александр Николаевич, вы меня неправильно поняли, – сказал я. – Хоть он и сын мне, но убийцу я покрывать не намерен! Пусть отвечает по закону! – ответил я твердым голосом и повесил трубку.

И вы в это поверили?! Вы бы поступили так же? Если б ВАШ сын человека сбил?

Вы можете судить меня. Вы можете понять меня. Но я так не ответил. Я бросился собирать деньги. По разным местам. Когда набралось 10 тысяч, я пересчитывал их и думал: сбил ли сын человека, или бандиты заставляют его под ножом или стволом говорить все эти слова, но сын – в опасности. И его надо выручать. Была мысль позвонить силовым друзьям, в милицию, но у меня было всего полтора часа, мне дали всего полтора часа – ни милиция, ни друзья ничего бы не успели. Успеть могу только я. Я сел в машину и помчался туда, где мне назначил встречу следователь Александр Николаевич. Рядом с которым в машине сидел мой сын.

Я опускаю много подробностей: как я звонил сыну, а он был «вне зоны действия»; как мне звонил следователь, пока я мчался к нему; как он еще дважды давал трубку сыну; как назначали мне место встречи – то одно, то другое, неподалеку; как потом заставили бросить машину и идти пешком, в безлюдное место, – все это я рассказал следователям – настоящим.