Аврора

Бадим попытался помочь ему взглянуть на это в положительном свете с помощью их старой игры:

Добиться лучшего порой Ты сможешь, справившись с бедой.

* * *

Так, медленно, но верно, с течением времени патология растений стала основным направлением исследований.

Пятна на листьях служили результатом воздействия различных видов грибков. Плесень появлялась из-за влаги. Головня — из-за грибов. Круглые черви приводили к нарушениям роста, увяданию и чрезмерному ветвлению корней. Сократить популяции червей пытались воздействием солнца на почву, и до некоторой степени это работало, но этот процесс исключал почву из севооборота как минимум на сезон.

Опознание вирусных инфекций в тканях растений часто происходило лишь путем устранения всех прочих возможных причин возникновения проблемы. Среди распространенных вирусных заболеваний были пучковатость, крапчатость, штриховатость.

* * *

— Зачем они взяли с собой столько болезней? — спросила Фрея у Джучи во время одного из визитов к нему.

Он усмехнулся.

— Они не брали! Наоборот, им удалось уберечь корабль от сотен болезней растений. Даже тысяч.

— Но зачем вообще было их брать?

— Некоторые появились в результате циклов, которые были нужны для чего-то другого. Но о большинстве никто даже не знал.

Фрея долго молчала.

— Почему же они напали на нас сейчас?

— Они не нападали. Разве что немногие. Скорее всего, это потому, что у вас слишком малый запас для ошибки. Потому что у вас слишком маленький корабль.

Фрея никогда не указывала Джучи на то, что он всегда называл все, что было на корабле, «их», а не «нашим». Будто сам был не причастен.

— Я начинаю бояться, — сказала она. — Что, если вернуться было плохой идеей? Что, если корабль слишком стар и не справится?

— Это и было плохой идеей! — ответил Джучи и снова усмехнулся ей. — Просто другие идеи были еще хуже. И слушай, корабль не настолько стар, чтобы не справиться. Делать все, что нужно, вовремя еще сто тридцать лет или около того. Здесь нет ничего невозможного.

Она не ответила.

Через минуту Джучи продолжил:

— Слушай, хочешь выйти наружу и посмотреть на звезды?

— Да, наверное. А ты?

— Хочу.

Джучи натянул один из скафандров, находившихся у него на пароме, и вышел через самый маленький шлюз. Фрея тоже надела скафандр — из шлюза в комплексе Третьей спицы внутреннего кольца. Они встретились в открытом космосе между стержнем и внутренним кольцом, рядом с самым паромом, и, привязанные, воспарили в межзвездном пространстве.

* * *

И они парили среди звезд, привязанные каждый к своему маленькому укрытию. Космическая радиация сказывалась здесь гораздо сильнее, чем в большинстве помещений корабля и даже чем в пароме Джучи, но один-два часа в год или даже в месяц не могли слишком изменить эпидемиологическую ситуацию. Мы сами, конечно, подвергались ее непрерывному воздействию, на самом деле это даже было для нас вредно, но мы все-таки были достаточно крепки и выдерживали этот нескончаемый шквал, который оставался для людей невидимым и неосязаемым, а потому редко посещал их мысли.

Большую часть своей внекорабельной деятельности двое друзей проводили молча — просто парили в пространстве и осматривались вокруг. Город и звезды[27].

— Что, если все разрушится? — спросила Фрея в какой-то момент.

— Все постоянно рушится. Я не знаю.

Больше они ничего не говорили. Только парили в тишине, взявшись за руки, отвернувшись от корабля и от солнца и глядя в сторону созвездия Ориона. Когда настало время возвращаться, они обнялись — по крайней мере, насколько это было возможно в скафандрах. Со стороны казалось, будто два пряничных человечка пытались стать одним.

* * *

В 10:34 198088-го дня в Лабрадоре погас свет, включились резервные генераторы, но солнцелиния не зажглась. Чтобы осветить потемневший биом, установили большие переносные осветители, на шлюзах с обеих его сторон поставили вентиляторы, которые направляли воздух из Пампасов в Лабрадор, а оттуда — в Патагонию, чтобы воздух везде был теплым. Новая пшеница могла протянуть без света несколько дней, но наступивший из-за отсутствия света холод сказывался на ней плохо. Был скорректирован режим отопления в Пампасах, чтобы смягчить и холод, проникавший теперь в Патагонию, которую также как раз превращали в пашню. Население же Лабрадора переселилось в Плату, так что ремонтные бригады могли делать свое дело, не боясь кого-либо поранить.