Авиталь и ее отец

Сара и Авиталь не преминули использовать дни пребывания гостей из Вавилона. Чего только женщины не накупили! Кольца и браслеты. Вечные букеты. Притирания и благовония. Костяные гребни и золотые булавки — всего не перечесть. И Ифтаха не забыли — присмотрели для него черную и кудрявую накладную бороду.

Для Авиталь обновки не были главным обретением. С помощью Халиса она вела безустанные разговоры с вавилонцами. Хотела узнать как можно больше о великом городе. Гости полюбили славную любознательную девицу и охотно отвечали на неистощимые вопросы. В особенности полюбились занимательные беседы молодому красавцу и богачу по имени Кайван.

Глядя на эту парочку, Сара стала подозревать за дочерью нечто большее познавательного интереса. Проснувшееся чувство материнской ответственности побудило родительницу к шпионству. Однако дело не получило продолжения, и ничего неожиданного не случилось.

— Халис, спроси Кайвана, далеко ли Вавилон от нашей земли Тов? — обратилась Авиталь к слуге, невзначай взглянув на красивого видом гостя.

— Два месяца пути, — ответил Кайван, говоря в сторону Халиса, но скосив глаза на Авиталь.

— Твой караван везет замечательные товары. Расскажи Кайван, откуда взялись эти вещи у вавилонцев?

— Эти чудеса коммерции мы сторговываем за недорого в Индии и Китае, а потом везем в Египет и продаем там с немалым прибытком. У египтян же покупаем военные колесницы и всякое оружие.

— И везете оружие на родину?

— Не довозим. У нас весьма охотно раскупают его на обратном пути. Оружие нужно везде — цари повсюду воюют. Полагаю, и отец твой не преминёт купить у нас.

— А за что цари воюют?

— Кто за землю, кто за веру, кто ради наложниц и рабов, а кто и просто любит убивать. Да мало ли чего! А тебе-то, Авиталь, зачем всё это? Впервые встречаю красавицу-девицу мужского ума!

— Уподобление женщины мужчине — похвала ей?

— В Вавилоне — да! А у вас, у иудеев, как оно?

— Знатоки нашей веры — исключительно мужчины. Благородные, они оберегают, ограждают и остерегают женщин от непосильного труда мудрствования.

— Я видел слишком много нищеты в землях этих. Отчего, Авиталь?

— Я сей вопрос тебе, Кайван, задать хотела. Отец говорил мне, что будет добывать хлеб не оралом, а мечом. Нет ли тут намека на ответ?

— Коли военные противники твоего отца того же мнения, то это не намек, а сам ответ!

— А что, разве Вавилон не воюет с соседями? — спросила с сомнением Авиталь.

— Мой великий властитель Мардук завоевал предостаточно. Благодатный мир сошел на Вавилон, — ответил с гордостью Кайван.

— Расскажи, Кайван, как выглядит твоя родина.

— О, это цветущий край и чудо-город! Жителей в Вавилоне, что звезд на небе в ясную ночь — множество несметное! Улицы прямые как стрела и вымощены камнем с немалым тщанием. По сторонам улиц высятся добротные дома, в которых селятся простые работники с семьями. Не трудятся только дети и немощные старики.

— А люди богатые, вроде тебя, где живут? — спросила Авиталь.

— Конечно, во дворцах! У нас и храмы есть, хоть и немного их, и малое число жрецов управляется в святилищах богов. Вокруг Вавилона зеленеют и цветут плодородные поля. А сам город украшен фонтанами и деревьями всевозможных видов. Славный Мардук дал наказ своим наследникам: возвести висячие сады — пусть будет чудо света в Вавилоне!

— Я завидую! Как прекрасен край твой, Кайван! Волшебство! Ты ведаешь его секрет?

— Нет, я не ведаю. Мое дело наживать добро. Говорят, страна цветет работой и торговлей, а не молитвой и мечом.

— Кто говорит такое?

— Кажется, жрецы.

— Жрецы? Воистину невидаль!

5

Ифтах сообщил вавилонским гостям, что его бойцы уничтожили разбойничью банду, дороги стали безопасны, и каравану теперь никто не угрожает. Купцы расплатились с хозяином за гостеприимство и продолжили свой путь.

Авиталь и Кайван распрощались, и Сара облегченно вздохнула. Не знала она тогда, что невинные беседы дочки с вавилонянином обратились в сердце Авиталь в плодоносное зернышко, которому предстоит очень скоро взойти. И окрепнет молодой росток, и заколосятся опасные мысли в девичьей душе.

“Не мечом и молитвой, а работой и торговлей” — повторяла про себя Авиталь. Она непрестанно размышляла над словами Кайвана и, наконец, повторила их отцу, и спросила родителя, что он думает об этом.

Весьма огорчился и осердился Ифтах — разве этим бредням он учил дочку? Разве такой пример подавал? “Негодный вавилонянин, — рассуждал возмущенный отец, — сбил мне девчонку с панталыку! Да и Сара хороша! Куда смотрит мать? Правильно говорит первосвященник, мол, дело дочери — матери помогать, а моя отроковица тычет сопливый свой нос куда не следует!”

Глава 4

1