Авиатор: назад в СССР 8

И тут Ткачев как продолжил! Платон Прокофьевич, сидя за столом, не знал, куда спрятаться. Пасечник хлопал глазами, будто пытался взлететь, а Виктор Михайлович погрузился в себя. Не каждый день случается, что новый самолёт нового поколения проигрывает в бою истребителям на много лет его старше.

— Итог — нет в ближнем бою у МиГ-29 преимущества перед МиГ-21, — сказал Ткачев. — Доклад закончил.

Тишина в классе нарушалась только гневным сопением Виктора Михайловича и звуками шагов Пасечника.

— Старшие лейтенанты Родин и Барсов, — произнёс генерал, и мы встали со своих мест. — Что скажете в дополнение к словам майора Ткачева?

Тут же Барсов попытался начать, но Бажанян стукнул его по ноге. Марик может такое сейчас сказать, что получиться, будто мы помощью инопланетян воспользовались.

— Товарищ генерал, не всё дело в самолёте МиГ-29. Главный вопрос касается самой концепции воздушного боя, — сказал я. — Никто не рассматривает влияние индивидуальных средств радиоэлектронной борьбы на самолёте противника, когда нельзя будет применить дальние и средние ракеты.

— Поясни, старлей, — потребовал генерал.

— Все мы знаем, что последние годы упор делался на принцип: раньше найдёшь — быстрее уничтожишь. Мол, чем дальше обнаружить противника, тем больше вероятность его сбить. Ближний бой был забыт, — сказал я.

— А тут вы о нём вспомнили, так? — с недовольством спросил Виктор Михайлович.

— Я думаю, что противник тоже ищет новые идеи. За время Афганской войны мы своим полком неоднократно сталкивались с самолётами западного производства, которые превосходят наши МиГ-21 в авионике, вооружении и некоторых скоростных характеристиках. И нам удавалось достичь успеха именно благодаря тактике, — сказал я, но тут же в среде гражданских раздались смешки.

И если ироничные улыбки на лицах Платона Прокофьевича и Виктора Михайловича были ожидаемы, то вот похожая реакция Пасечника была странной. Разве генерал-полковник, заместитель главкома не понимает серьёзности момента? Хорошо работающий комплекс помех на самолёте, и можно даже не включать прицел. Толку от него не будет.

— Вот и продолжайте разрабатывать тактику дальше, товарищ старший лейтенант, — сказал Пасечник. — МиГ-29 не идеальный самолёт, но не нужно ваш мимолётный успех объяснять вашими сверхспособностями в полётах. Слишком вы о себе высокого мнения, Родин.

— Товарищ генерал, я… — попробовал что-то сказать Ткачёв, но его остановили.

— Достаточно разговоров, майор. Главкомом поставлена задача пересадить людей на МиГ-29 как можно скорее. И ваш центр в Липецке будет этим заниматься. Сейчас из Осмона там учатся лётчики, потом из Кубинки отправятся и других полков. У вас много работы, а теорию оставьте академикам и теоретикам. Все свободны!

После этой команды инженеры и Пасечник вышли за дверь. Разговоры у них были только о том, как бы быстрее в Кабул попасть. Те, кто остаются здесь, уже строили планы на вечерние застолья после удачного, по их мнению, дня.

Ничего не хотят слушать генералы и инженеры. Что сложного просто взять во внимание пару факторов, которые могут нивелировать все достоинства МиГ-29? Будто я лезу к ним с какими-то предложениями об отмене выпуска самолёта.

Ткачев смотрел на меня и качал головой, а Бажанян одобрительно похлопал по плечу.

— Систему не сломать, Сергей, — сказал Араратович и тоже вышел из кабинета.

Чувство такое, что меня только что «послали» на известное всем «место». И это ощущение некой безнадёги очень расстраивает.

— Родин, я тебе так скажу, что даром это всё не пройдёт, — сказал Ткачёв и взъерошил мне волосы.

— И как вам поможет сегодняшний опыт? — спросил я.

— Я вернусь в Липецк, и мы пересмотрим концепцию тактики воздушного боя. Для этого мы и существуем, — сказал Ткачев.

— Согласен! — воскликнул Санёк. — Можем тренировать ближний бой у себя. Ты нам как раз наглядно показал пару отличных манёвров, которые я только в учебнике видел, — улыбнулся он.

— А я вообще никогда не видел, — выдохнул расстроено Марик.

— Кто бы сомневался?! — улыбнулся я, и мы все посмеялись.

Похоже, «слава» о сообразительности Марика преодолела границы Осмона и Афганистана.

— А вы у себя можете разрабатывать свои приёмы и способы борьбы с противником в бою, — посоветовал Ткачёв. — Кто знает, авось будем потом соревноваться на учениях друг против друга?!

На такой доброй ноте и расходиться было не так уж и плохо.

Утверждать точно не буду, но Липецкий инструкторско-исследовательский полк Ткачёва и Санька — уникальная часть. Именно там разрабатываются новая тактика авиационных подразделений и опробывается на всех самолётах, поступающих на вооружение.

Липчане первыми после испытателей Владимирска садятся в новые самолёты и обучают на них строевых лётчиков. Может, наш с Барсовым бой против Ткачёва и Санька даст толчок новым веяниям в авиационной тактике.

Перекинувшись парой слов с липецкими лётчиками на выходе из штаба, Барсов решил взять инициативу в свои руки.

— Ладно, пора и перекусить, — хлопнул в ладоши Марик и потянул меня в столовую.