Августейший мастер выживания. Жизнь Карла II

Принц Карл прибыл в город за несколько дней до отца. Его приветствовал на латыни проректор университета, присвоивший ему, а также сыновьям Бэкингема, братьям Вил-лье, почетную степень. Принцу были вручены перчатки и Библия, и, хотя в королевской часовне он нарушил традицию прикрывать лицо шляпой во время молитвы, ему охотно простили этот небольшой и даже симпатичный промах. Однако в театре пришлось труднее: трехчасовой спектакль был так скучен, что даже актерам было жаль мальчика. Впрочем, он с достоинством выдержал испытание и вежливо поаплодировал исполнителям. Затем безо всякого перерыва началось другое представление, принятое столь же тепло. В конце этого длинного дня воодушевленная профессура проводила принца к экипажу, которым он проследовал в Ньюмаркет, где его уже поджидал отец.

Вернувшись в Кембридж, отец с сыном убедились, что королевские визиты обнажают раздробленность страны в целом.

В университетском городке их приветствовали возгласами «Да здравствует король!», но горожане встречали по-другому. Одни умоляли вернуться «к своему парламенту, иначе всем нам конец». В голосах других слышались угрожающие ноты. С приближением к Хантипдону королю, и без того испытывающему немалое раздражение, стало очевидно, что местное дворянство демонстративно не желает выделять ему эскорт. Дальше — хуже. Отказавшись выполнить просьбу парламента переместить арсенал из Гулля в лондонский Тауэр, король еще раз попытался овладеть им, но ему преградили путь. Страна фатально двигалась к гражданской войне, уже произошло первое военное столкновение. Королевский флот перешел на сторону парламента, очередная попытка проникнуть в Гулль провалилась, к августу стало ясно, что войны не избежать. Король потребовал от старших офицеров повстанческой армии сложить свои полномочия, иначе их обвинят в предательстве. 12 августа он выпустил прокламацию, призывающую подданных встретиться с ним в Ноттингэме. «Моим верным друзьям, — говорилось в ней, — пришло время предстать предо мною». Но лишь немногие откликнулись на этот зов.

Постепенно принц Карл все больше втягивался в приготовления к войне. Вооружение, живая сила, деньги — вот чего отчаянно не хватало королевской стороне, и в середине сентября король двинулся на запад, в Шрусбери, откуда было легко попасть в Уэльс и приграничные с ним графства, эти цитадели роялизма. Принца в сопровождении лорда Хертфорда, исполнявшего в отсутствие Ньюкасла обязанности его наставника, отправили в Реглан. Здесь, в увешанном гобеленами зале, юного Карла потчевали местным медом, а также преподносили ему дары — гравированные старинные блюда с плодами урожая фруктовых плантаций. Принц ответил благодарственной речью. «Господа, — начал он, — я наслышан о ваших великих предках-бриттах, людях большой мудрости, великого сердца, гор дых устремлений, а сегодняшняя встреча, которую я никогда не забуду, заставляет меня уверовать в вашу любовь. Примите мою хвалу и благодарность за любовь, изобильный стол и щедрое гостеприимство». Произнеся эти слова, мальчик продолжил свой путь по Рэднорширу, «выказывая милость и любовь» ко всем и демонстрируя то самое добросердечие, которое он впоследствии будет использовать с таким незаурядным политическим мастерством. Вскоре стало очевидно, что принц добился немалого успеха. Из северного Уэльса, Чешира и Денбигшира к королю потекли люди и деньги. Открылся монетный двор; тем, кто запишется в ополчение, была обещана награда. К концу сентября под королевские знамена собралось более шести тысяч пехотинцев и две тысячи конников.

Повинуясь команде короля Карла, это пестрое войско, состоящее по преимуществу из необстрелянных солдат, 12 октября двинулось на юго-восток отвоевывать столицу. Во главе шел король с сыном. По мере продвижения войско прирастало новобранцами, и в конце концов его численность превзошла все ожидания. Принцу предстояло познакомиться с бытом армии, состоящей из тринадцати пеших полков, десяти конных, трех драгунских, а также артиллерии из двадцати орудий. Неудивительно, что это большое, неуклюжее воинство передвигалось со скоростью не более десяти миль в день; но в любом случае людям следовало разъяснить, почему они вообще должны участвовать в этом походе. 19 октября принц стал свидетелем обращения отца к солдатам. Король говорил о тяжелом хаосе, в который погрузится страна, если он сдастся перед лицом двойного зла — религиозного фанатизма и неповиновения парламента. Закончив речь, Карл отдал команду продолжить путь в сторону Эджхилла, откуда, пользуясь преимуществами небольшой высоты, он собирался атаковать противника. Принцу Карлу предстояло пройти первое боевое испытание.