Август без императора

С трудом остановился в середине прохода. Не­ловко повернувшись, посмотрел назад.

Страх вновь охватил Исимори, ему почудилось, что Китадзава все еще преследует его.

"Если он только подойдет ко мне, — решил Исимори, — я позову на помощь. Кто-то же из пас­сажиров должен отозваться — ну, хоть один или двое. Сами не помогут, так по крайней мере позовут старшего кондуктора или проводника”.

Однако погони не было.

И тут только Исимори ощутил острую боль в ле­вом плече. Удар был зверский. ’’Слава богу, перело­ма, похоже, нет”, — поставил себе диагноз Исимори.

Возвращаться в первый вагон было нельзя. Оставалось двигаться только вперед. Исимори вошел в третий вагон.

Он внимательно ощупывал взглядом лица пассажиров, словно проверяя каждого из них. И хотя страх еще владел им, глаза уже напряженно искалиКёко Эми.

”Я — свидетель убийства, — подумал он. Теперь ему стала понятна сцена в тамбуре. Эти негодяи хо­тели втащить в первый вагон труп убитого. Убий­ство произошло, по всей видимости, в умывальни­ке. — Увидев меня, убийцы растерялись и решили вначале не трогать. Но потом, сообразив, что я все видел, поняли, что отпускать нельзя.

Верно, они хотели оглушить меня рукояткой пистолета, затащить в первый вагон и держать там. Словом, заткнуть рот. Но кто же убитый? Застре­лить человека в поезде — да это чистое безумие! Что они будут делать дальше?

Вывод напрашивается только один — существо­вали какие-то крайние обстоятельства, вынудившие их на убийство, на заведомое преступление. Но все равно, просто в голове не укладывается, как можно решиться на такое в поезде?! ’’Силы самооборо­ны” — часть государственной машины. Единственная в Японии легальная военная организация. Никакие обстоятельства не могут служить оправданием убий­ства, да еще в поезде, на котором едут мирные пассажиры, — недоумевал Исимори. — Может быть, они — все пятнадцать из первого вагона — дезертиры, а застрелили своего сослуживца, который вы­следил их?

Но зачем бы им дезертировать? Может, не вы° держали строгой дисциплины в     войсках? Нет, вряд ли... Среди них немало совсем зеленых, но все же больше трети — люди зрелого возраста, осмотрительные и разумные. Вряд ли это простое бегство...

А может, мятеж? За неподчинение командирам их хотели отдать под трибунал, как в старой армии, и они бежали? Что-то непохоже — слишком слаженны их действия. В вагоне никакого беспорядка. Какая- то неразбериха! — Исимори покачал головой. — Сплошные загадки!”

Незаметно для себя он очутился в пятом вагоне. Следовательно, он уже прошел и третий, и четвер­тый, но Кёко Эми так и не было нигде — если только она не скрывалась за занавеской...

“Что же делать? — прошептал Исимори.— Понят­но только одно — это убийство. Неизвестно, что они сделают с трупом. Но, уж во всяком случае, меня, свидетеля преступления. они постараются убрать поскорее. Преступники будут тщательно следить за мной. Потом в подходящий момент заставят замол­чать — навсегда... Эти типы прошли прекрасную боевую подготовку. Так сказать, профессиональные убийцы. Специальными приемами слежки владеют виртуозно. Так что пытаться улизнуть бесполезно”.

Во что бы то ни стало — сойти с поезда! Но во время движения двери экспресса не открываются. Значит, на ходу не спрыгнешь.

Исимори мысленно перелистал железнодорожное расписание. Следующая станция — Симоносэки. Прибытие около 8.15.

Он взглянул на часы. 8 часов 10 минут. До оста­новки менее пяти минут. Задумался.

’’Мои намерения разгадать не трудно. Надо быть готовым ко всему. Они постараются задержать меня”.

Исимори почувствовал себя в ловушке. Быстры­ми шагами он прошел в вагон номер шесть. Вошел в ресторан.

Там было яблоку некуда упасть: ни одного свободного места. Открыл дверь следующего ва­гона. Подумал, что до того, как он сойдет в Симоно­сэки, надо бы встретиться с Кёко Эми. Он вовсе не собирался воскрешать былое. Только хотелось узнать, что это за зловещая команда, захватившая весь первый вагон. ”Да что мне в этом", - вдруг за­колебался Исимори. Что он сможет сделать, если даже и выяснит, кто они? И без того понятно, что это не обычные люди. Куда направляются — неиз­вестно, но ясно как божий день, что здесь затевается подлость.

”Все-таки сойду, — пробормотал он про себя. — В редакцию опоздаю, но ничего не поделаешь...” Подумал о сумке, брошенной на постели, и тут ему вспомнились громоздкие рюкзаки, которые грузили в вагон на станции Хаката.

’’Что в них?”— перед глазами скользнула черной птицей зловещая тень.

Исимори стало не по себе.

Одиннадцатый вагон, двенадцатый. Кёко Эми не было.

Исимори отворил дверь в тамбур между двенад­цатым и тринадцатым вагонами. Надо найти старше­го кондуктора. Он расскажет ему об убийстве и попросит проводить в первый вагон, забрать сумку. Сойдет же не в Симоносэки, а позже — в Убэ или Огори.

Исимори решил изменить первоначальный план. Проще всего — убежать, поджав хвост, словно трус­ливый побитый пес.

’’Поезд прибывает на станцию Симоносэки. Стоянка — четыре минуты”, — послышалось из реп­родуктора.